Но меня Суртов жар не вырубил. Я только разозлился. Я без понятия, откуда вылез этот огненный поганец, но на таких задиристых у меня глаз намётан. Первое уличное правило гласит: если кто-то нарывается не отдавай ему своё добро.
Поэтому я нацелил на Сурта кончик того-что-когда-то-было-мечом:
Остынь, мужик. У меня есть ржавая железка, и я не побоюсь пустить её в ход.
Сурт ухмыльнулся:
Ты не воин, как и твой отец.
Я стиснул зубы. «Ладно, подумал я, пора подправить хлыщу костюмчик». Но предпринять я ничего не успел. Потому что мимо моего уха что-то просвистело и влетело Сурту прямо в лоб.
Будь это настоящая стрела, Сурту бы несдобровать. Но ему повезло: это оказалась пластиковая игрушка с сердечком-пищалкой вместо наконечника надо полагать, новинка ко Дню святого Валентина. Игрушечная стрела громко чпокнула у Сурта между глаз, упала к его ногам и тут же растаяла.
Сурт заморгал. Похоже, он растерялся не меньше моего.
А за моей спиной знакомый голос гаркнул:
Беги, малыш!
На мост ворвались мои закадычные приятели Блитц и Хэрт. Хотя я сказал «ворвались». Это подразумевает эффектное появление. А на самом деле ничего эффектного. Блитц неизвестно зачем нахлобучил широкополую шляпу и нацепил солнечные очки. Во всём этом и в своей чёрной шинели он смахивал на облезлого итальянского священника-коротышку. При этом он грозно размахивал деревянной палкой с ярко-жёлтым дорожным знаком «Дорогу утятам!».
Красно-белый шарф Хэрта реял за его плечами, как крылья раненой птицы. Хэрт вставил ещё одну стрелу в розовый пластиковый лук Амура и снова выстрелил в Сурта.
Да будут благословенны их бесхитростные полоумные души. Я даже сообразил, откуда у них это нелепое вооружение из игрушечного магазина на Чарльз-стрит. Я, случалось, побирался рядом и видел весь этот хлам, выставленный в витрине. Вероятно, Блитц и Хэрт как-то умудрились меня выследить. В спешке они схватили первое, что мало-мальски смахивало на орудия убийства. Они ведь всего-навсего чокнутые бомжи, поэтому в орудиях убийства смыслят не много.
Тупо и бессмысленно? Ещё как. Но у меня потеплело на сердце от такой заботы.
Я тебя прикрою! Блитц кинулся ко мне. Беги!
Сурт не ожидал, что его атакуют легковооружённые бомжи. Он стоял как истукан, а Блитц между тем звезданул ему по башке табличкой «Дорогу утятам!». Очередная Хэртова стрела просвистела в воздухе и, пискнув, тюкнула меня в зад.
Эй! возмутился я.
Но Хэрт меня не услышал он же глухой. Он промчался мимо и с головой окунулся в битву, от души врезав Сурту по груди пластиковым луком.
Дядя Рэндольф вцепился мне в руку. Он очень тяжело дышал:
Магнус, уходим! Давай же!
Может, мне и надо было бежать сломя голову, но я словно примёрз к месту и наблюдал, как два моих единственных друга мутузят тёмного властелина пламени дешёвыми пластиковыми игрушками.
Наконец Сурту надоело так развлекаться. Он наотмашь ударил Хэрта левой рукой, и тот полетел наземь. Потом он так мощно засветил Блитцу в грудь, что невысокий бомж попятился, споткнулся и шлёпнулся на задницу прямо передо мной.
Довольно. Сурт простёр руку. Из открытой ладони рвалось пламя оно извивалось и вытягивалось, пока не превратилось в кривую саблю. Мне это наскучило. Вы все умрёте.
Боговы галоши! заикаясь, просипел Блитц. Да это же не просто огненный великан. Это Чёрный!
Я чуть не ляпнул: а что, типа есть Жёлтый? Но при виде пламенеющей сабли шутить расхотелось.
Вокруг Сурта начало вихриться пламя. Огненная спираль разрасталась, машины превращались в груды оплавленных железяк, асфальт растекался, из моста, как пробки из шампанского, выстреливали заклёпки.
Мне-то казалось, что и до этого ощутимо припекало. Но, как выяснилось, Сурт только разогревался, а вот сейчас-то он поддаст жару. В тридцати футах от меня Хэрт навалился на перила моста. Пешеходы, лежащие без сознания, и пойманные в западню водители долго не протянут. Даже если огонь до них не доберётся, они либо задохнутся, либо загнутся от теплового удара. А вот на меня почему-то жар не действовал.
Рэндольф неуклюже топтался, повиснув всей тяжестью у меня на руке:
Я я Хммм ммм
Блитц, уведи моего дядю отсюда, попросил я. Если надо, тащи волоком.
Блитцевы солнечные очки запотели. Поля его шляпы уже начали тлеть.
Малыш, тебе не одолеть его. Это Сурт, сам Чёрный!