Вы хотите сказать
Погодите! Женщина видна всего на двух кадрах, потом она исчезает, и на семи кадрах не видно вообще ничего То есть, ничего, кроме комнаты и предметов на заднем плане. Если еще несколько миллисекунд ничего бы не происходило, то камера выключилась бы. Но десятый кадр показал Элен точно в той же позе, что на кадре номер один, что естественно, поскольку десять кадров это меньше двух десятитысячных секунды, Элен даже пошевелиться не успела
Вы хотите сказать, что эта женщина
Вы можете дослушать, Себастьян? Вторая серия кадров появилась спустя три часа и сорок восемь минут. Это вечер, девочка играла в своей комнате, ваша жена была с ней. Насколько я понял, они играли в мяч, и поэтому ваша жена наверняка внимательно следила за действиями Элен. Но, судя по всему, ничего странного не заметила. Так?
Наверно, согласился Себастьян. У нас с Памелой в последние дни отношения очень я бы сказал напряженные. Но если бы что-то случилось с Элен, я думаю, что
Хорошо, прервал Форестер. Вторая серия это шестнадцать кадров, общая длительность меньше трех десятых миллисекунды. Гораздо ниже порога человеческого восприятия. Там было два скажем так, явления. Сначала на первом кадре яркая вспышка. На втором кадре некое м-м знаете, старина, я не возьмусь, пожалуй, описать это существо словами Будете у меня увидите.
Вы могли бы сделать отпечатки, разве нет? мрачно поинтересовался Себастьян. И не нужно было бы долго объяснять
Я не успел, виновато развел руками Форестер. Понимаете, Себастьян, это сверхскоростная съемка, каждый кадр нуждается в компьютерной обработке, его так просто не напечатаешь То есть, напечатать не проблема, проблема что-то потом на фотографии разглядеть. Я все, конечно, сделаю, но требуется время Вас не интересует, что
Интересует! воскликнул Себастьян. На самом деле меня ничто на свете не интересует больше, чем эти ваши фотографии! Но я хочу видеть сам, а вы так долго и, извините, нудно описываете, что
Понял, улыбнулся Форестер. Я все время забываю, что вы не физик, и вам эти числовые данные Короче: во второй серии снимков Элен сначала обратилась в некое животное извините, Себастьян почему-то в одежде, что странно. Похоже на стоящего на двух лапах тапира. Очень отдаленно, впрочем Я просто не знаю, есть ли на самом деле такие животные
Годзилла, сказал Себастьян.
Годзилла? поднял брови Форестер. М-м Пожалуй. Да, похоже. На третьей серии это утром следующего дня, девочка пришла в свою комнату за игрушками, половину миллисекунды в кадре был мужчина лет двадцати пяти, очень, кстати, похожий на Элен, я бы даже сказал, что это мог быть ее старший брат Если бы не одежда. Это, знаете Так одевались при дворе короля Георга. Может, во времена Виктории, я слаб в исторических деталях. Но вы меня поняли, это примерно конец девятнадцатого века И в четвертой серии получилось дважды. Четвертая серия это в половине второго, видимо, когда ваша жена, погуляв с девочкой, привела ее домой. Сначала все та же женщина, что была в первой группе кадров. И практически сразу интервал около одной шестидесятитысячной секунды странный предмет, похожий на металлическую бочку высотой фута четыре. Треть миллисекунды и все. В том смысле, что больше ничего подобного не было, камера фиксировала
Ради Бога, взмолился Себастьян. Что это значит? Вы говорите, что Элен не оборотень
Обычная девочка, кивнул физик.
Обычная!
Конечно. Меня скорее как физика смущает то обстоятельство, что во время каждого из этих м-м превращений не было звуковых эффектов. Вспышка света, которую глаз не успевает заметить, это да. Но должно быть ну, что-то вроде хлопка: предмет некоторого объема в течение доли миллисекунды замещается предметом большего или меньшего объема, и воздух в комнате должен или сжаться, освобождая место, или расшириться, заполняя возникшую пустоту. Хлопок. Может, так и было, и звук просто не успевал восприниматься сознанием сознанием вашей жены, я имею в виду, ведь она в двух случаях из четырех тоже была в комнате рядом с девочкой. И ничего не только не видела, но и не слышала.
Ничего не видела, повторил Себастьян. Вы сами сказали: превращение
Ни в кого ваша дочь не превращалась! воскликнул Форестер. И превращаться не могла, мы с вами не в сказке живем, а в Соединенных Штатах в начале двадцать первого века.