У каждого инженера-разработчика в КБ имелась небольшая группа из одного-трех помощников, в основном женщин, которые и занимались всей этой лабудой.
Из пяти конструкторов КБ, которым босс лично спускал задания, лишь одна Наташа не имела помощников. Малыгин принципиально не давал ей группу, заявляя, что она еще слишком «зеленая». А работы наваливал по полной программе, как и остальным. Наташа понимала, откуда ветер дует, но ничего не могла поделать. Один раз шеф, явно издеваясь, подсунул ей «помощничка» — Машу Сумкину по прозвищу «Уголок». Свою кликуху тетя Маша получила после того, как инженер дал ей архисложное задание — нарисовать третью проекцию обычного уголка, срез профиля. Бедная «колхозница», привыкшая доселе просто перечерчивать старые рисунки, полдня тупо сидела над листом ватмана (форматом), а потом пошла к подругам за советом. Несмотря на то, что Сумкину вскоре уволили, история с уголком до сих пор гуляла по НИИ в качестве народного фольклора.
Таким образом, Наташе приходилось большую часть времени тратить на тупую «бытовуху» — как это здесь называлось. И как ей было ни обидно, но деваться некуда. Теоретически Саныч был прав: группа обязательно прилагалась лишь сотрудникам первой категории …
— Привет, Наташка. Как жизнь?
— Спасибо, живем потихоньку.
— Вот и мы также. Совсем нерегулярно…
Татьяна Кулагина — веселая хохотушка, лет на десять постарше Наташи, присела рядом. Единственное светлое пятнышко в мрачной атмосфере КБ. Умная дамочка пробивного характера недавно буквально вырвала первую категорию — единственная из женщин отделения. К Наташе она с самого начала относилась очень тепло, частенько присаживалась с ней поболтать или помочь советом.
— Ты слышала уже?
— Вы о чем?
— Ну о повышении. Окладов конечно, а не потенции.
— Нет, а что, повысят?
— Ну ничего ты не знаешь! Через неделю списки вывесят — кому сколько. А сейчас начальство бабки делит. Чтоб себя не обидеть, ну и нам немножко. Какие-то деньги поступили в НИИ. И большие. Что, откуда — тайна! Ничего не говорят. Вот все сейчас на ушах и ходят, начальству задницу лижут.
Женщина грустно улыбнулась.
— Мне здесь ловить нечего. Хоть на ушах, хоть как балерина ходи. Без толку.
— Эх, Наташка, Наташка, — Кулагина сочувственно смотрела на нее. — Да кому еще прибавлять-то, как не тебе? Пашешь как Папа Карло. А Саныч тебя гнобит и посмеивается. Эх, предложил бы он мне такое дело, я б не отказалась…
— Татьяна Валерьевна! — покраснела Наташа. — Ну что Вы говорите?!
— Да ладно, ладно, шутю я. У меня муж есть. А ты давай работай, бога не забывай ..
Повернувшись к щитку, Наташа прикнопила очередной лист и стала быстро вычерчивать проекцию зубчатки. Из головы не выходили слова Кулагиной. Значит, скоро оклады прибавят. Очень интересно. И сколько прибавят? И всем ли? Скорее всего нет. Опять все захапнут основные. А ей фигу с маслом…
Наташа почувствовала, как от обиды у нее краснеют глаза. Ну за что ей такое? Работает как лошадь, а как прибавка или премия — так она на последнем месте. Даже эти тупые клуши — Нина и Фая — и те получают больше ее! Две толстые противные тетки давно раздражали Наташу. Ни на что не способные, окромя «бытовухи», бабы каким-то чудом выцарапали себе вторые категории. И теперь гордо расписывались в платежке, получая аж по шесть тыщ рублей — на четыреста больше, чем Наташа. Это было невыносимо! Нет, она просто обязана поговорить с Малыгиным. Нельзя больше терпеть такое!
Открылась дверь, и в помещение вошли начальник со своим верным замом — Валуевым. Весело переговариваясь и чему-то хихикая, они возвращались с утренней оперативки у Сафонова — начальника отделения.