Уже через 20 минут мы были у цели. На земле ясно просматривались палатки и шатры Никейской армии, небольшая крепость на берегу моря. Я сделал несколько кругов над местностью, высматривая удобное для посадки место, каждый раз провожаемый изумлёнными криками с земли. Наконец я выбрал место и пошёл на посадку. Сели удачно, всего в полукилометре от лагеря. К месту посадки бежали десятки людей, размахивая оружием.
Я испугался за самолёт и, выскочив из него, быстро помог полемарху вылезти и, забравшись обратно, знаками указал на приближающихся людей с явными намерениями растерзать нас. Завёл мотор и взлетел вновь, оставив полимарха разбираться. Я сделал ещё не меньше 10 кругов в течении 15 минут, прежде чем мне стали махать руками, приглашая приземлиться. Я опять приземлился и вышел наружу.
На этот раз меня приветствовали несколько, явно высокопоставленных, офицеров. Я знаками показал, что самолёт надо охранять и ничего не трогать. Офицеры что-то мне сказали, но я не понял и решил, что мне лучше остаться здесь. Если императору нужно, он сам подойдёт, здесь совсем близко. Я показал офицерам, что буду ждать здесь, хотя они недвусмысленно звали меня с собой. Но я, демонстративно уселся на землю и привалился спиной к колесу самолёта.
Офицеры отстали и удалились, кроме одного, севшего рядом. К самолёту сбежалось уже порядочно людей, и я отгонял тех, кто пытался потрогать его. Увидев такое дело, офицер громко скомандовал и люди неохотно стали расходиться, постоянно оглядываясь. Так мы и сидели около часа, когда от лагеря отделились и направились в мою сторону десятка два пышно одетых людей в блестящих доспехах, при мечах, со шлёмами, с которых свешивались плюмажи всевозможных цветов.
В середине толпы шествовал император Иоанн, которого я сразу узнал. Его лицо выражало радость, и он широко улыбался. Император, также узнал меня и приблизившись ко мне, приветствовал. Я, в это время, поклонился ему и продолжил стоять в положении вольно. Рядом с императором встал переводчик и начал мне переводить.
Слава Богу! воскликнул император. Я очень надеялся на наш договор, но до последнего дня сомневался в возможности его выполнения. Но ты доказал свою правоту и сдержал слово. Я безумно счастлив, что наконец-то моя столица освободилась от захватчиков, проклятых католиков! Полемарх рассказал мне все подробности, и я в курсе событий. Я уже отдал приказ и в направлении города немедленно поскачут конные трапезиты. Уже вечером они будут у вас.
Мы же, прибудем послезавтра. Солдаты уже начали собираться в поход. Я очень рад тебя видеть и свою часть договора выполню безусловно. Не буду тебя держать, у нас очень мало времени, мы выступаем немедленно. А у тебя, однако, новая машина? Не собираешься ли ты её продавать? Шучу, шучу успокоил меня император. Знаю, такие вещи не продаются. Но я надеюсь, ты меня покатаешь на ней?
Я ответил: Как только вы пожелаете ваше императорское величество!
Ну ладно, сказал император до скорой встречи в столице.
Он развернулся и направился к лагерю. Со мной остался полемарх. Его довольная физиономия чуть не лопалась от счастья. Я уверен, что император произвёл его в маршалы или дал титул герцога. Василаки схватил меня за руку и крепко её пожал, говоря что-то по-гречески. Я кивнул ему головой и знаком показал, чтобы он лез на своё место. Через полчаса, сдав самолёт на хранение, мы шли в расположение войск. Нас перевезли на другой берег и вскоре я входил на территорию акрополя.
Нашёл Судейкина и рассказал ему о встрече с императором. Пообедав, я вновь отправился к самолёту. Напрягала необходимость каждый раз переплывать через бухту в Галату и обратно. Арзамас уже обслужил самолёт. Дозаправил, проверил масло и т.д. Мы полетели оба. Вот и лагерь французов, они так и ждут в этом месте. Летим дальше. А вот и Балдуин! Длинная колонна пылит по дороге, впереди конница половцев, за ними конница рыцарей, потом пехота. Летим к Цурулу.
Лагерь опустел, но несколько тысяч французов и часть половцев остались, чтобы не дать Великому Хартуларию Иоанну Петралифе выбраться и погнаться за ними. Повернулись и летим назад. Армия прибудет к городу не раньше завтрашнего дня. Так и скажем. Возвращаемся в Галату и я плыву в город. Сообщаю новость Судейкину и полемарху. Завтра все силы соберутся здесь. Завтра решит будущее Византии. Я устал, потерял счёт времени, но не страшно мы делаем историю!