Собеседник равнодушно махнул свободной рукой, другой продолжая упираться в шлем.
Дурак ничего ему не скажет, он ничего не видел. Да и мотоцикла моего ему не найти, если, конечно, не обыщет твой сарай.
Варжик тяжело вздохнул. Разрешая прятать мотоцикл в своем сарае он, конечно, сознавал, что подставляется, но, признаться, не думал, что настолько.
Феникс, в голосе его зазвучали увещевающие нотки, Послушай Ты спас мне жизнь тогда, я благодарен тебе за это. Но прошу тебя хватит убивать! Рано или поздно Курт выйдет на тебя, схватит, а вместе с тобой и меня
Ты останешься в стороне, об этом можешь не беспокоиться, Феникс одним легким движением поднялся на ноги, Спасибо, Франц, я узнал сегодня все, что нужно. Не стану просить тебя мешать Рейнвальду он человек умный, может заметить и тогда ты действительно подставишься. Но
Выдавать тебя я ему не собираюсь, комиссар, хмурясь, тоже встал с дивана, Я умею быть благодарным, тем более, что перед тобой я в неоплатном долгу. Тот громила убил бы меня, если бы не ты.
Шлем склонился в легком кивке. Голос Феникса зазвучал еще глуше, чем прежде.
Может быть. Что ж, мне пора идти, дела не ждут.
Франц на секунду сжал губы.
Опять задумал кого-то убить?
По комнате пронесся приглушенный смешок Феникс, при всей своей загадочной мрачности и таинственности был, судя по всему, довольно смешливым парнем.
Как знать, легко отозвался он, и уже направился, было, к двери, когда собеседник окликнул его.
Феникс! заметив, что гость остановился, он на миг замялся, Скажи почему ты не хочешь показать лицо даже мне? Я ведь не выдам, ты знаешь.
Мотоциклист медленно повернулся к собеседнику всем корпусом, и на несколько мгновений замер, видимо, вглядываясь в него.
Потому что не хочу взваливать на твою совесть еще более тяжкий груз, наконец, негромко отозвался он, Будет лучше, если ты действительно ничего не будешь обо мне знать, комиссар.
* * *Курт Рейнвальд всегда был вооружен. Без пистолета за поясом он казался самому себе не то, что голым скорее, неполноценным, и ощущение это удовольствия ему не доставляло. Пистолет он носил без кобуры и, демонстрируя чудеса безрассудства, частенько забывал ставить его на предохранитель, равнодушно затыкая за пояс военных штанов. К чести его, стоит заметить, что неосторожность всегда оставалась безнаказанной ранен мужчина ни разу не был. По крайней мере, из своего пистолета.
Этим вечером, посоветовав Францу Варжику проявлять осторожность, сыщик и сам предпочел не пренебрегать своим советом. Всю дорогу до отеля, где обосновался на время расследования, он держал палец на курке спрятанного в кармане штанов пистолета, всю дорогу присматривался, приглядывался к каждой тени, к каждому кусту и столбу. Это, конечно, походило на паранойю, но выбора не было стать жертвой какого-то захудалого маньяка из третьесортного городишки Курту не хотелось.
Он шел поступью тигра, медленно, плавно вышагивал, чуть пружиня на каждом шаге, полностью готовый отражать атаку, и не сомневался в правильности своих действий.
Наверняка о его прибытии уже знает весь город. Наверняка этот блаженный дурачок растрепал своей подружке-торговке о «господине с крысиным хвостиком», а та, конечно, разболтает покупателям.
Курт знал такие городки, представлял себе менталитет местного населения все друг с другом знакомы, и ни у кого ни от кого нет секретов. И при этом у каждого за душой имеется какая-нибудь грязненькая тайна, а то и не одна, которую он непременно должен будет вытащить наружу.
Вот, например, этот Дамиан. Дурак-дураком, на такого ни за что не подумаешь, но вдруг его бестолковость не более, чем актерская игра?
Курт поморщился и, мотнув головой, быстро огляделся по сторонам. Нет, ни один актер не додумается до таких абсурдных заявлений, не будет так по-идиотски елозить ладонью по голове дурак, вне всякого сомнения, настоящий. Вопрос в другом что он мог случайно увидеть, на что мог не обратить внимания, что могло бы помочь следствию? Надо бы потолковать с идиотом по душам при случае и, может быть, без участия Франца Варжика.
Сыщик поморщился и, нырнув в подворотню, в несколько быстрых шагов вышел к отелю.
Вот еще тоже наказание недавно назначенный, совсем молодой комиссар, мальчишка, с какой-то радости занимающийся таким серьезным делом. И ведь еще имеет наглость спрашивать, кто направил сюда его, Рейнвальда, лучшего из лучших, черт побери!