"Правильно, - тут же подумал он, - это только мы, в Первой опытной, заспиртованные какие-то..."- Из какой ты школы?Девочка назвала.- Без самоуправления никак нельзя, - сказала она. - У нас ребята говорят: лучше к заведующему в кабинет попасть, чем на учком. Так пропесочат на учкоме, ну! - Девочка с торжеством оглядела присутствующих. - По всей школе разнесут, на линейку вызовут. У нас, товарищ замнаркома, так ребята делятся на три группы: активисты, потом середняки, потом "крематорий"...- А "камчатка" у вас есть? - перебил ее замнаркома и опять остался своим вопросом очень доволен.- "Камчатка", "крематорий" - это одно и то же, - девочке не терпелось продолжать.- А капустники?- Нет. У нас не бывает такого. Был один случай - чепуха, на учкоме разбирали.- А что вы читаете?- Читаем? Что придется. Мопассана, Ната Пинкертона. - Девочка явно не привыкла к тому, чтоб ее перебивали, и не собиралась свою досаду скрывать.Но замнаркома с этим вовсе не считался. Странный все-таки дядька: то ли действительно ребят прощупать хочет, то ли, наоборот, себя показать, как он все про рябят понимает и знает.- А ты читала Мопассана? - с интересом спросил он.- Читала. "Монт-Ориоль".- И как?- Гадость! - Ух ты, как она это сказала! - А что читать? - тут же перешла она в наступление. - Программы чудные такие. Тут Маяковского недели три, что ли проходили, так даже возмущение было...- Плохие программы?- Очень.- А сама ты - что читаешь?Девочка взглянула на замнаркома почти с ненавистью. "Так тебе, - мысленно злорадствовал Игорь. - За Маяковского". Маяковского он любил. Девочка строптиво сказала:- Мне читать некогда, у меня общественной работы много.Смугленькая смотрела на соседку сочувственно, закивала в знак согласия головой, видно, тоже заработалась, бедная. Хоть бы эта молчала: смугленькая казалась Игорю особенно красивой.- А ты что скажешь? - обратился к ней замнаркома.- Все правильно, - девочка смутилась. - Без самоуправления никак нельзя...- И все?- Все. - Она, словно извиняясь, пояснила... - У нас председатель учкома болен. - Взглянула смугленькая при этом не на замнаркома, а почему-то на Игоря.- Вы про настроения спрашивали, - надменно вмешалась между тем худенькая, - могу рассказать, если вам интересно...- Что ж, расскажи, - замнарком сказал это не очень уверенно, - расскажи, ладно.- У нас такая группа есть, им лишь бы путешествовать, да, да! - Девочка вновь с торжеством оглядела присутствующих. - Какие то старые, возвышенные идеалы. В облаках витают! А еще один, Новлянский, "мне, говорит, общественной работой заниматься некогда, мне врач велел свежим воздухом дышать..." Я ему: "Ничего такого тебе не нужно, глупости!" А он: "Ты что, лучше врача знаешь?" Неизвестно, сколько бы еще она так говорила. Ребята нетерпеливо задвигались. Тот, белобрысый, что сидел против Игоря, с важностью сказал:- У нас есть очень плохие, антисоветские выступления...- Даже так? - замнаркома встрепенулся. - Какая школа?Школу записали.- У нас седьмой класс ворвался в кабинет обществоведения на урок. Неорганизованно очень. Ну, и порвали портрет Сталина.- Нечаянно?- Да ведь это как сказать! - Мальчишка вполне разделял возможное недоверие взрослого, - говорит, что нечаянно. Ну, мы нашли виноватого. Пашков такой, сын торговца, - у него мать семечками на базаре торгует.- Серьезно!- Еще бы! Потом у нас такие есть: дневники ведут...- Что-о?Это Игорь не выдержал. Замнаркома оживления его не одобрил. Озабоченно обратился к белобрысому:- Это что ж - вроде альбомчиков?Тот торопливо согласился.- Ага. У одной девчонки так прямо и было записано: "Я не создана для общественной работы". Ну, мы дали ей!..Ишка торопливо поднял руку.- Какая школа? - спросили его.