Учитывая то обстоятельство, что все, кого я опрашивал, заявили, что спали в момент убийства, я очень осторожно пытался уточнить у всех потенциальных кандидатов в убийцы, а это практически все пассажиры, кто, по их мнению, все-таки закричал первым. Рассчитывая, что убийца как раз и назовет Полину.
– И кто ее назвал? – грозно спросил капитан, уперев кулаки в столешницу.
Все остальные, затаив дыхание, тоже ждали, что скажет Хохлов.
Хохлов, выждав эффектную паузу, коротко ответил:
– Никто.
Вздох разочарования пронесся над столом.
* * *
– Перед тем как продолжить свой рассказ, – сказал Хохлов, – я хочу внести одно предложение. Вы позволите, Владимир Аркадьевич? – обратился он к капитану.
– Давай, – согласился тот.
– Поскольку невиновность Гершковича практически установлена, может быть, имеет смысл извлечь его из канатного ящика? Тем более что, насколько мне известно, ужин в его отдельный, так сказать, кабинет никто не подавал.
– Пожалуй, – поколебавшись, неохотно согласился капитан.
Машины правосудия всех времен и народов, даже временные и импровизированные, с большим трудом и скрипом переключаются на обратный ход.
Хохлов повернулся к стоявшей в сторонке Татьяне:
– Танечка, у нас есть чем накормить и напоить блудного сына?
– Конечно. Я сейчас схожу на камбуз.
– Заодно отопри, пожалуйста, канатный ящик, – попросил Солодовников, протягивая ей ключ.
– С удовольствием, – согласилась она.
– Продолжай, Игорь Сергеевич, – попросил Хохлова капитан, когда Татьяна покинула кают-компанию.
– Итак, убийца оказался человеком очень хитроумным и осторожным. Он не стал называть Полину, как первоисточник устроенной поутру шумихи. Короче говоря, один из опрошенных мной ответил, что, по его мнению, первой кричала женщина… Скорее всего именно Полина, хотя в этом он и не уверен.
– Кто это был? – подозрительно спросил капитан.
– Я не стану сейчас называть его имя, но, естественно, взял его на заметку.
– Логично, – кивнул головой капитан.
– Таким образом, единственное, что нам пока удалось установить, так это то, что убийца не Гершкович.
– Это не так уж мало, – вставил капитан.
– Согласен, но о личности преступника это достижение ничего нам не говорит. Неизвестно даже, мужчина он или женщина…
– Ну, – засомневался капитан, – все-таки способ второго убийства говорит о том, что скорее всего – это мужчина.
– Не могу с вами согласиться, – возразил Хохлов, – для того чтобы воспользоваться для убийства ножом, сила не нужна. Необходимы только решительность и хладнокровие. А эти качества вполне могут скрываться в хрупком женском теле. Таких примеров – несть числа…
– Не знаю.., мне что-то такие не встречались.
– Вам просто повезло.
– Возможно… Но давайте продолжим.
– Алиби ни на первое, ни на второе убийство не было ни у кого. В первом случае любой из присутствующих, гулял ли он по острову, плавал на доске или читал книгу у себя в каюте, мог незаметно проникнуть к Самохвалову и так же незаметно уйти. Теплоход, вернее его пассажирская часть, был практически пуст. Выстрел, прозвучавший в каюте, мог легко быть принят за один из ударов молотком по зубилу, которым рубили в это время трос на винтах.
– То есть круг подозреваемых в первом убийстве сократить не удалось?
– Вот именно. То же самое произошло и при втором.., подозревать можно всех…
– Минуточку, – остановил Хохлова капитан, – а зачем вообще понадобилось преступнику убивать Полину? Чтобы подставить Гершковича?
– Не только. Я думаю, что Полина видела стреляющую авторучку у преступника и забыла об этом, напуганная Гершковичем. Возможно, что забыл об этом и преступник, иначе он постарался бы не оставлять авторучку на месте преступления, хотя и очень опасно выходить из каюты с такой уликой при себе. В этом смысле Гершкович оказался для убийцы просто подарком судьбы.
– Да уж.