Да. Я искал через Красный крест. Мама погибла в Треблинке. А папу расстреляли нацисты в Минском гетто, это Белоруссия, в Советском Союзе.
Гетто это как концлагерь?
Почти. Такой район, несколько улиц, огороженных, туда сгоняли евреев со всего города. Они там жили недолго. Кого-то сразу расстреливали, другие умирали сами от болезней и голода. Некоторых водили на работы и за это кормили. Туда привозили евреев из других стран тоже. Для них был отдельный барак, гетто внутри гетто. Папа работал на железной дороге, чистил рельсы. Их водили колонной, папа говорил по-русски и мог иногда что-то выменять у местных. Я знаю, что он дожил до сентября 43-го года.
Он писал письма?
Нет, оттуда не писали писем. Со мной в детском доме в Толларпе жил мальчик, отец которого был в том же гетто, он выжил, он много моложе моего. Его с группой других мужчин депортировали в Аушвиц. Оставшихся расстреляли.
Ты был в Толларпе?
Да, сразу после приезда, недолго. А ты знаешь про Толларп?
Я тоже там была. Только позже. Пойдем, а то замерзнем.
Они прошли мимо здания полиции, похожего на дворец, и вошли в городской парк. Здесь, недалеко от выхода находилось старое еврейское кладбище, не такое, как вокруг церквей, а просто кусок парка, огороженный чугунной оградой. Какая-то пожилая дама остановилась и разглядывала их в упор. Давид хотел рассказать Айне о кладбище, но она дернула его за руку:
Пойдем скорее отсюда!
Ты боишься кладбищ?
Нет, я боюсь женщин, которые всех разглядывают.
Айна засмеялась, но как-то неловко, нервно. Она сказала, что устала, хотя было не поздно, Давид надеялся, что они еще сходят в кино. Уже начинало темнеть, Айна почему-то нервничала и они поехали обратно.
Вторник, 29 ноября
В понедельник они виделись мимоходом, у Айны в классе было собрание. Договорились встретиться во вторник в шесть. Но утром во вторник позвонила бабушка и попросила принести ей к шести часам женские журналы, которые выписывала невестка. Она ждала портниху и хотела иметь под рукой модели. Айне пришлось выдумать встречу с Ингой, чтоб выиграть хотя бы час, она же не могла предупредить Давида. Бабушка жила в Васастане, рядом с парком. Мадам дала для нее пирожков, испеченных к обеду кухаркой.
Когда Айна появилась у памятника Карлу XII и рассказала, что должна идти к бабушке, Давид очень развеселился.
А где твоя красная шапочка?
Какая шапочка? не сразу сообразила Айна.
Ну, кто это ходит к бабушке с пирожками?
Теперь и Айне стало смешно. Действительно, сказка о Красной Ша почке.
А ты серый волк?
Да, и ужасно голодный. Я хотел пригласить тебя поужинать, а теперь придется есть бабушку.
И они опять смеялись вместе.
А я, правда, играла Красную Шапочку, сказала Айна. В школе в Толларпе. Меня выбрали за маленький рост.
Они опять шли мимо Оперы.
Ты бывал в Опере? спросила Айна.
В Вене часто, а здесь только раз со школой.
А я никогда не была, Айна вздохнула.
Пойдем! Хочешь, сейчас же зайдем в кассу?
Нет, сейчас у нас мало времени.
Тогда завтра сразу после работы куплю.
Завтра школа.
Ну, послезавтра. Побежали, как в воскресенье?
Они взялись за руки и побежали, но недалеко, потому что свернули на Дротнинггатан и бежать уже было невозможно. Узкая и тесная, заполненная транспортом и пешеходами, улица шла далеко вперед.
Правда, это самая длинная улица в Стокгольме? спросила она.
Во всяком случае, самая прямая. Это была дорога для королевских экипажей.
Они шли и разговаривали, и дорога не казалась им длинной.
Скажи, спросил Давид, а как ты оказалась в Толларпе?
После первой больницы. Мне некуда было деться.
А твои родители?
Они остались в Финляндии. Я же «ребенок войны».
Значит, ты тоже
Да, скоро будет 10 лет, как я попала в Швецию. Тоже в 39 году.
Как и я.
Да, только в декабре.
Расскажи.
Не сейчас. Это не очень интересно. И совсем не весело.
Тебе нравилось в Толларпе?
Сначала очень.
Почему сначала?
В 42-м году приехала новая группа финских детей. Я уже была как бы шведкой. По-фински помнила только простые слова. Дома вообще не очень много говорили, книжек у нас не было. Читать и думать по-настоящему я начала только в шведской школе. Но, с другой стороны, я тоже была финским ребенком, как и они. Я раньше попала в Швецию и уже освоилась. От меня ждали помощи, перевода, объяснений. А я не могла ничего объяснить по-фински, мне не хватало слов, я неправильно склоняла те слова, что помнила. В финском не как в шведском, где все одинаково, слова постоянно меняют окончания.