Погибла?
Да. Ты слышал про Эссинге-трагедию?
Когда троллейбус столкнулся с машиной и упал с моста? Это было во всех газетах.
Да, как раз год назад. Фру Леви. Она отдыхала у нас в пансионате и была ко мне очень добра. А когда я приехала в Стокгольм Я же никого здесь не знала, кроме бабушки. Почему-то они очень друг друга не любили. Фру Леви всегда говорила, чтоб я была настороже.
Леви еврейская фамилия.
Да? Не знала. Все, что я видела в городе, это благодаря ей. Она меня водила в Гамла стан. И на кораблике мы ездили с ней. Потом они переехали на острова, и она стала редко бывать в городе.
Ты хочешь сегодня ее помянуть?
Да, я читала, что моряки так делают, выходят в море на то место, где погиб корабль.
Но их же всех подняли и похоронили.
Я не знаю, где она похоронена. Но знаю, где погибла.
Печальная история, сказал Давид, так внезапно погибнуть. Особенно в мирное время, в мирной стране. У нее была семья?
Да, но я их не знаю. Она говорила, что со мной отдыхает от семьи.
Они вышли из трамвая. Здесь было не так промозгло, но освещение хуже, чем в центре. Айна не могла понять, кончился дождь или его вообще не было в этой части города.
На мосту, ведущему к острову Лила Эссинге, фонарей не было совсем, только по краям, все освещение фары проходящих машин. Мост короткий и довольно широкий, но идти по нему в темный ноябрьский вечер было не очень весело.
Ты здесь бывал? спросила Айна.
Нет, так далеко не забирался, первый раз.
Здесь фабрики всякие и много очень живет рабочих, мне рассказывала фру Леви. Ее муж инженер на фабрике.
Это здесь «Электролюкс»?
Да, и «Примус». А на большом острове, где она жила, виллы и пляжи, она меня звала, но не получилось, очень далеко ехать.
Они вышли на главную улицу острова, на удивление современную: высокие, в 67 этажей, дома с балконами. Магазинчики, рестораны, мастерские. Кинотеатр сиял неоновой вывеской. Много народу собралось на остановке троллейбуса, рабочие с фабрик спешили домой.
Хорошо здесь жить, наверное, сказала Айна. Такой отдельный городок в большом городе.
Это же остров, он и есть отдельный.
Они вышли к злополучному мосту, ведущему на Стура Эссинге. Он был много уже и длиннее предыдущего. Две грузовых машины разъезжались здесь почти впритык. Редкие пешеходы шли с одного острова на другой. Слева у перил стояла группа людей, очевидно вспоминающая трагическое событие прошлого года.
Айна и Давид тоже постояли у перил, посмотрели на воду. Кто-то кинул вниз догорающую папироску, и она, как маленькая комета, мелькнула в воздухе и растаяла в мерцающей воде.
Пойдем, Айна взяла Давида за руку.
Они вернулись обратно и втиснулись в троллейбус. Было тесно и душно, они оказались сдавлены со всех сторон и стояли, невольно прижавшись друг к другу. В трамвае было уже свободней, но Айне все еще было неловко, и она молчала всю дорогу. Когда уже подъезжали, Давид спросил:
У тебя выходной в это воскресенье?
Да.
Тогда пойдем гулять? Я покажу тебе Кунгсхольмен.
Когда и где?
Как скажешь.
Давай в одиннадцать, Айна задумалась, у памятника Карлу XII?
В воскресенье, в одиннадцать, и Давид выскочил из трамвая.
Воскресенье, 27 ноября
Первый раз они встречались днем, в светлое время, впереди у них был целый день вдвоем, и Давид спланировал маршрут заранее. Было холодно, он даже надел шапку вместо кепки.
Он уже обошел несколько раз статую Карла XII, когда увидел Айну. В белой кроличьей шубке и такой же белой шапочке она походила на картинку из книжки сказок, которую он недавно видел в библиотеке.
Здравствуй, сказочная принцесса!
Здравствуй, сказочник, засмеялась Айна.
Давид хотел пойти по набережной, но Айна остановила его, указав на церковь святого Иакова:
Давай сначала зайдем в церковь.
Зачем? удивился Давид.
Ну, во-первых, сегодня воскресенье. А во-вторых, первый адвент.
А ты ходишь в церковь каждое воскресенье?
Нет, когда могу.
Они подошли к боковому входу. Внутри шла служба, слышалась музыка. Давид стеснялся заходить во время службы, но Айна подтолкнула его, и они очутились внутри. Давид остановился в сторонке, а Айна прошла купить свечи. Играл орган, но органиста не было видно за перилами балкона.
Когда они вышли, Давид спросил: