Рецепт 2
Непрерывная учеба
Ученьем этим мир поправил бы дела,
Вседневным праздником тогда бы жизнь была,
И каждый человек своей достиг бы цели,
И заявил бы: «Нет!» безумной власти зла.
На утро после бурной вечеринки я угощаю своих гостей бабушкиной яичницей. Она называется Чук-чука. Мои друзья просто обожают ее. Хотите рецепт?
Небольшие кусочки кадида вяленой баранины обжариваю в оливковом масле. Они дают такой аромат с ума можно сойти! Затем в этом же масле обжариваю зеленый перец, чеснок, помидоры. И добавляю яйца и специи. Ничего сложного, главное правильные ингредиенты, соблюдение пропорций и времени приготовления. Все как в бизнесе, как в любом деле жизни.
Это я освоил во время учебы.
И в школе, и в университете, и потом в институте в России я всегда был успешен. Но нет правила без исключения. Не помню, в каком классе это было, я забросил учебу. Да так серьезно, что меня оставили на второй год.
Можете представить, что чувствовал мой отец инспектор по образованию! Катастрофа. А случилось это как раз накануне нашего возвращения в родной город. В силу специфики его работы мы все время меняли место жительства.
Помню семейный обед. Папа задумчиво ест. Я посматриваю на него украдкой не могу понять, в курсе он уже или еще нет. Стараюсь уловить его настроение.
Мы, дети, боялись отца, слушались беспрекословно, ему даже не надо было нас наказывать, достаточно было повести бровью. Он был очень строгим.
И вот все поели, папа говорит:
Меди, сынок, когда мужчина уезжает из родного города и берет с собой семью это не просто развлечение. Это делается для того, чтобы улучшить благосостояние, заработать больше денег. Иначе смысла нет можно оставаться на одном месте, среди близких, где все родное. Я всю жизнь езжу, чтобы заработать на дом, на машину. И что я наработал? Сына-второгодника.
Наверное, это был единственный случай, когда я его настолько сильно расстроил. Для него это был крах и настоящая боль старший сын, на которого была вся надежда, оказался неудачником.
Я же получил первый урок, из которого вынес значимость правильных ингредиентов.
Если хочешь, чтобы у тебя получилось что-то стоящее, важно все время расти в качестве, учиться узнавать новое, пробовать, изучать, действовать, ошибаться и снова начинать, падать и подниматься.
Возможно, сейчас мне приходится учиться даже больше, чем в детстве. С той разницей, что оценки теперь я выставляю себе сам. Да к тому же прогулы и невыученные уроки во взрослой жизни имеют совсем другую цену.
Школу я, конечно, благополучно закончил. И поступил в столичный университет на физико-математический факультет так захотел отец. Но учиться было некогда. Студенты постоянно устраивали забастовки, манифестации. Коммунисты, исламисты, социалисты, демократы очень сильно политизированное время было.
Из двух тысяч студентов моего потока на второй курс перешли всего сорок. В том числе и я. Но мы с друзьями решили подать документы на обучение за границей. И не где-нибудь, а в Советском Союзе.
Мои оценки и уровень знаний позволяли учиться в Германии, во Франции, в Америке, но в западные учебные заведения поступить было гораздо сложнее. А для обучения в России нужно было набрать минимальное количество баллов.
Кроме того, в ту пору мной руководили коммунистические идеалы, и меня, как магнитом, притягивал СССР.
Не передать шок отца. Он был уверен, что советская система образования в мире не котируется. Его первая реакция: «Нет. Куда угодно, только не в Россию».
Помню, как мама собирала мне чемодан в дорогу. Сестры ей помогали, а она руководила «принесите это», «давайте упакуем ему то». Папа слушал, слушал, а потом не выдержал: «Не забудьте дать ему ведерко с водой. Вдруг в России воды нет!»
Но все же 29 августа 1981 года мы с друзьями прилетели регулярным рейсом Тунис-Будапешт-Москва в Шереметьево-2. Но пути наши на этом разошлись. Одного моего друга распределили в Киев, другого в Баку, третьего в Ташкент.
Так началась моя самостоятельная жизнь в России.
Конечно, я очень расстраивался первое время, когда остался в Москве один. Уже гораздо позже понял, что мне повезло. Я все время держал связь с друзьями. Они приезжали ко мне на каникулах. Помню, как они удивились, увидев у меня на столе белый хлеб. Тогда я осознал: столица есть столица. Но поначалу и белый хлеб не был для меня ценностью. В один момент позвонил маме и взмолился: