Мне бы хотелось подняться на самую высоту, мистер Годфри.
Хорошо, мисс Хилари. Я провожу вас. Только вот закончу с колоколами.
Люк, который вел в помещение с колоколами, был заперт на замок. Прикрепленная к нему цепочка спускалась вниз и исчезала в деревянном ящичке на стене. Выбрав из связки ключ, Годфри отпер замок, высвободил противовес, потянул за него, и люк открылся.
Почему эту дверь держат запертой, мистер Годфри?
Звонари забывали закрывать ее, и наш священник сказал, что это небезопасно. Видите ли, мисс Хилари, сюда может забрести Дурачок Пик или какой-нибудь местный озорник. Забравшись на самый верх, они могут упасть вниз и пораниться, поэтому святой отец попросил сделать замок, чтобы посторонние не сумели открыть дверь.
Ясно. Хилари еле заметно улыбнулась. «Пораниться» Это мягко сказано, учитывая, что падать придется с высоты сто двадцать футов.
Девочка направилась ко второй лестнице.
В отличие от предыдущей светлой и радостной комнаты, здесь, наверху, было мрачно и даже жутковато. Свет проникал сюда лишь сквозь узкие решетки, расположенные над высокими тусклыми окнами. Слабым солнечным лучам, падающим на стены бледными золотистыми пятнами, не под силу было прогнать мрак и холод. Зато они отбрасывали причудливые тени на огромные колеса, приводившие в движение колокола.
Весело и беззаботно оглядев своих старых знакомых, мистер Годфри взял прислоненную к стене лестницу и осторожно приставил ее к одной из поперечных балок.
Позвольте мне подняться первой, а то я не увижу, как вы работаете.
Мистер Годфри остановился и почесал затылок. Эта затея казалась ему рискованной, и он попытался возразить, однако девочка упорствовала:
Со мной все будет в порядке. Просто сяду на балку. Я нисколечко не боюсь высоты. И в спортивном зале делаю успехи.
Дочь сэра Генри не привыкла, чтобы ей отказывали, поэтому и на сей раз получила желаемое, хотя и с условием, что будет держаться крепко и не свалится вниз. После этого Джек помог ей подняться по лестнице и устроиться на балке. Сам же он, весело насвистывая себе под нос, разложил рядом все необходимое и принялся за работу. Джек тщательно смазал штифты, цапфы и ворот, проверил, насколько хорошо двигается ползун между блоками, а потом внимательно осмотрел веревку на предмет потертостей в тех местах, где она проходила по колесу и вороту.
Никогда не видела Тейлора Пола так близко. Он такой огромный.
Вы совершенно правы, одобрительно кивнул Джек Годфри, дружески похлопывая колокол по бронзовому плечу. Солнечный луч скользнул по внутренней поверхности колокола, осветив надпись, которую Хилари прекрасно знала: «Девять погребальных ударов напоминают, что смерть пришла с Адамом. 1614».
В свое время старина Тейлор Пол поработал на славу. Сколько радостных перезвонов подарил он округе и скольких людей проводил в последний путь. Вместе с Гауде он звонил во время налета дирижаблей, чтобы предупредить жителей окрестностей об опасности. Священник говорит, что скоро придется его ремонтировать, но я не уверен. Полагаю, он прослужит еще долго. Его звук достаточно чистый.
Вы должны звонить по каждому умершему в нашем приходе, верно? Кем бы он ни был?
Да, по каждому покойнику независимо от его вероисповедания. Эту традицию завел старый сэр Мартин Торп, ваш прапрадедушка, когда оставил деньги на изготовление колокола. «По каждой христианской душе» так значилось в его завещании. Однажды мы даже звонили по усопшей женщине, принадлежавшей к Римско-католической церкви. И это расстроило старика Эзекайю. «Что? Звонить в колокол по католичке? воскликнул он. Мы ведь не станем совершать обряд так же, как по всем остальным, а, святой отец?» «Послушай, Эзекайя, произнес священник. Все мы когда-то исповедовали католическую веру. Даже нашу церковь построили католики». Но Эзекайя не хотел ничего слушать. Он ведь не слишком хорошо образован. А теперь, мисс Хилари, думаю, что с Тейлором Полом я закончил. Дайте мне свою руку, чтобы я помог вам спуститься.
После этого настал черед Гауде, Саваофа, Джона, Иерихона, Джубили и Димити. Джек тщательно проверил и смазал механизм каждого из них. Однако когда пришло время заняться Бетти Томасом, мистер Годфри неожиданно проявил упрямство.
Я не возьму вас к этому колоколу, мисс Хилари. Он несчастливый. У него свои странности, и я не хочу рисковать.
Что это значит?