Оказавшись за спиной врага, воительница налетела яростной лавиной на ошеломленных ульдров. Ее мечи теперь не знали пощады и рубили всех, кто попадался под руку. Неповоротливые ульдры, не подстроившись сразу под изменившуюся расстановку сил, несли потери среди арбалетчиков, но единицы из них перегруппировывались и сливались с рядами воинов ближнего боя.
Теперь ульдры вновь наступали толпой. Их число порядком уменьшилось, но София видела, что и силы девушки иссякают с каждым следующим ударом. Она одна справлялась с вооруженным отрядом агрессивных существ, пытаясь защитить их с Марией. Невнятное рычание и агрессивные вскрики серокожих вдруг стали сливаться с всхлипами и стонами бессилия воительницы. И вскоре черная кровь на серой земле смешалась с красной.
Воительница схватилась за раненую руку и зарычала, но мечей не выпустила. Ее прежняя хватка ослабла, но она еще билась, оставляя последние силы на бесконечных маленьких уродцев. И тогда София вышла из укрытия.
Софья! Мария взвизгнула, с трудом расцепляя руку, но девушка лишь шагнула вперед.
На голос принцессы обернулась и воительница, но на лице ее не успело отразиться ни единой эмоции: все силы были брошены на атаку, и сейчас они покидали ее.
София сделала глубокий вдох. Она развела руки и, замерев на миг, уловила маленькую струйку, тоненькую едва заметную и, вероятно, доступную ей одной, волну магического потока, за которую ей стоило только ухватиться, чтобы подчинить своей воле. И поэтому по одной мысли все воины врага застыли. Кто замахивался, кто падал, кто готовился стрелять или звать подкрепление теперь все замерли в звенящей тишине на залитой кровью поляне.
София стояла, раскинув руки, с закрытыми глазами и буквально физически ощущала на себе изумленные взгляды воительницы и сестры, но перед ней переплеталась цветная нить магии, за которую она хваталась и следовала в своем воображении. Принцесса уловила удары незнакомка воспользовалась оцепенением врага для восстановления равновесия, но Софию влекли неведомые глубины магии, вдруг так ясно представившиеся за один короткий миг ее желания.
Никогда до этого ни в Налларосе, ни в замке ей не удавалось сплести витиеватые заклинания сложнее пения птиц или порхающих бабочек, а сейчас она лишь подумала о том, чтобы враги обездвижились, и они послушались ее, как марионетки своего кукловода. Но в сплетении магических нитей, так радостно открывших ей свои просторы, она наткнулась на преграду почти материальную, почти близкую, но явственную преграду. Сотни заученных параграфов из старейших книг Академии предостерегали, и София ощутила сейчас их правоту, восклицая:
У них шаманы! Они поставили защиту там, впереди по тропе!
Ты маг, к ней подошла воительница, и София, наконец, смогла открыть глаза. Вся поляна была устлана мертвыми ульдрами, но вместо прежней тишины теперь вдали слышались хрипящие голоса серокожих и даже звон оголяющихся клинков.
Я н-не знала, она ответила почти честно, перебарывая головокружение. Никогда до этого мир магии не открывался ей, она изучала лишь его теорию, но что произошло сейчас, оставалось загадкой даже для нее самой.
Воительница уставилась на девушку. Внимательные глаза без стеснения овевали каждый уголок ее тела, брови хмурились. София же смотрела на незнакомку очень спокойно, с трудом сдерживая радость от своего своевременного участия.
С этим можешь что-то сделать? воительница подала ей свою руку. На предплечье красовалась неглубокая рана. Но этой руке предстояло еще держать меч, и София кивнула:
Я изучала теорию исцеления я попробую.
И вновь таинственные нити магии стали переплетаться в ее разуме, стоило девушке закрыть глаза, и лишь одну ей нужно было выбрать, чтобы обернуть ее в утреннюю росу, прохладными капельками покрывшую раненую руку незнакомки. Мария тоже подошла к девушкам, и три недоуменные пары глаз устремились лицезреть такое легкое, едва заметное волшебство, вдруг затянувшее свежую рану.
Воительница подняла руку. Ее кожу не покрывало ни единой царапины, словно и не было никакого удара, и она могла запросто сжимать меч в своей вновь сильной руке. Но не успела незнакомка отреагировать на чудесное исцеление, как ее одернула Софья:
Пригнись!
Все три девушки, как по команде, прижались к земле, а через мгновение рядом с ними вспыхнуло сухое дерево.