Восьмого марта, добавила Света, слегка приглушенным голосом.
Да, все верно, восьмого марта, подтвердил Денис, не смотря в ее сторону.
Но зачем Вы мне все это рассказываете? не поняла она.
Наберитесь терпения, Света. Вы все поймете, он мельком взглянул на девушку, но очень быстро отвернулся. Казалось, ему было неприятно, а может и просто больно смотреть на нее. Как я уже говорил, мы поженились в марте, когда Жене исполнилось восемнадцать. Имя и фамилию, кстати, она поменяла незадолго до свадьбы. Она мне сразу представилась Евгенией, хоть у нее в паспорте и стояло совершенно другое имя.
Маша, усмехнувшись произнесла та. Она его ненавидела с самого детства. Хотела, чтобы ее назвали Женей. Помню, что обижаясь на нее, я называла ее Машкой, и это очень ее злило. Бесило просто. С самого раннего детства она мне твердила, что когда станет взрослой, то обязательно поменяет его.
Ее приемные родители до последнего были против, а вот я ей не запретил. Мы познакомились в загородном доме на дне рождения ее матери, куда меня и пригласили. Там мы смогли узнать друг друга получше, и между нами возникло такое сильное влечение, связь, перерастающие в любовь, что мы просто не смогли, да и не хотели, с ними бороться. Я думал о ней днями и ночами, мечтая, надеясь Моему счастью не было границ, когда на свое предложение руки и сердца я услышал долгожданное «да». Добрая, целеустремленная и такая непредсказуемая.
Нам было около восьми, когда нас разлучили. Ее родителями стали довольно обеспеченные люди, которым не составило труда «убедить», Света специально сделала акцент на этом слове, директрису «Радуги» закрыть глаза на ряд якобы незначительных нарушений. Закон не разрешает разделять детей, а близнецов Наши мама и папа погибли, а не просто отказались от нас. Эта грымза не имела права!.. Уже тогда я поняла, что приемные родители Машули настоящие тираны. Не удивительно, что ей не дали поменять имя сразу, Света вздохнула. Я так долго искала ее. Мои мама и папа пытались мне в этом помочь, но и у них ничего не получилось. Лишь недавно муж моей подруги наконец-то смог раздобыть адрес, по которому была прописана Маша, но там оказалось пусто.
Это квартира ее родителей, спокойно ответил Денис, глядя на проходящих мимо людей.
Соседка напротив дала мне номер ее телефона и вот она пожала плечами.
Я хотел отключить телефон, выбросить симку, но На самом деле, Женя тебя тоже искала, произнес он, быстро меняя тему. Ты не будешь против, если мы перейдем на «ты»? Просто мне кажется, будто передо мной она он как-то странно посмотрел на девушку, сидящую рядом с ним, но быстро отвернулся.
Я не против, ответила Света, наблюдая за прохожими, спешащими по своим делам или просто гуляющими по набережной.
Около двух месяцев назад Женя сообщила мне, что смогла найти адрес, по которому ты прописана, мужчина улыбнулся, но улыбка была очень грустной, адрес оказался неверный. Когда мы ехали к тебе, как сначала думали, Женя будто светилась изнутри. Ее радости не было границ. Казалось, что ты для нее была всем: надеждой, семьей, счастьем Всем, понимаешь?
Светлана кивнула. Она понимала, знала.
После того, как мы узнали, что адрес неверный, Женечка впала в депрессию. Она говорила, что очень хочет познакомить меня с тобой. Говорила, что это станет для меня сюрпризом. Теперь-то я наконец понял, о каком сюрпризе она твердила.
Женя не сказала, что мы близняшки? Ты не знал?.. удивленно спросила она у мужчины, а тот лишь покачал головой.
Нет. Не успела, странно понизив голос, ответил он и замолчал.
Что значит «не успела»? не поняла Света, а у самой внутри все похолодело.
Мы прожили в браке всего пару лет. Родители Жени уехали за границу, отписав ей все свое имущество, которым владели здесь, а когда Женечка попала в аварию, даже не приехали на похороны, сославшись на то, что не могут.
Как похороны? ее голова закружилась, в глазах потемнело, сердце отбивало в груди барабанную дробь, а губы задрожали. Когда? шепотом на выдохе спросила она. Из ее карих глаз полились слезы.
В начале июня, тихо ответил Денис, его голос предательски задрожал. Ему было больно вспоминать. Казалось, он сам еле сдерживался, чтобы не заплакать, не впасть в депрессию.
Наступила тишина, нарушаемая лишь звуками проезжающих недалеко машин, редкими разговорами прохожих, шумом листвы и чириканьем воробьишек, перелетающих с ветки на ветку кустов, растущих недалеко от скамейки. Ни он, ни она сейчас говорить не хотели. Не могли.