Тебе кажется, тебе всю жизнь кажется, что Бог покинул тебя, он истреблён или падок. Но это неправда Он всегда с тобой. Божественная искра пламени в миге дыхания, чувства, движения, мысли и бесповоротного существования.
Ты часть Его, а Он твоя часть. И вся боль, нанесённая тобою и тебе Его боль, боль ребёнка, укрытого в сердце, пытающегося защититься от нанесённой обиды.
И Он, как ребёнок, всегда улыбается.
Ему больно Он улыбается.
Ему грустно Он смеётся, Ему нестерпимо одиноко без твоей ласки Он счастлив.
Почему? Ведь ты же Есть! Ты же чувствуешь любовь, ты же чувствуешь и даже ненависть, но ты чувствуешь! Ты живёшь!
И Бог-Ребёнок счастлив от того, что Он прикасается всеми гранями своего творения с тобой во все мгновения и лишений, и приобретений.
Через тебя говорит Бог.
Он не лжёт, но и не молчит. Он кажется немым, Он только кажется говорит Он очень тихо из глубины пламенного сердца и ранения опыта.
Помни Бог, который мечтает тобой и вместе с тобой, никогда и ни за что тебя не оставит.
Он всегда говорит. В каждое мгновение и улыбку.
Слушай его. Он просит.
Бог твой.
Посиделки с Богом Начало
Мы с Папой сидим у огня печки и пьем чай.
Он выбрал бергамотовый, я с лимоном.
Он покачивается на кресле-качалке как тот, кто это делает уже миллионы лет (а ведь так и есть), я же сижу рядом у его ног. Как сын возле Отца.
Мы часто так сидим и общаемся.
Сегодня особый день день интересных «серьезных» разговоров.
Папа сам по себе любит шутить и улыбаться. И у Него редко бывают «серьезные» разговоры.
Я вижу Его сияющее лицо, в котором вся любовь родителей. Я вижу красивую улыбку, как Он напевает какую-то быструю мелодию. Иногда останавливается и легонько смеется.
Он как-то не похож на тот серьезный и важный Образ, к которому мы так привыкли. Я привык, если честно. И за что долгие годы не любил Его. И потом часто за это просил прощения, отчего Он еще сильнее смеялся.
Я спросил:
Папа, а почему Ты хочешь, чтобы я называл Тебя именно так? Или Боженька?
Сынок родной, можешь Меня называть, как угодно. Суть от этого не поменяется. Главное как ты чувствуешь себя в том, какое имя даешь Мне. Я знаю, что ты до сих пор дергаешься от других названий. Поэтому делай так, как тебе удобно и хочется. Я вижу как тебе радостно называть меня Боженькой. Или Боже. Или Папа. Так и делай Мое Сердце наполняется радостью, когда Я слышу именно такое обращение. Хорошо?
Хорошо, Пап. Но многие же говорят обращаться к Тебе только как «О Господь Всемогущий» или «Отче наш» А уж слово «Бог» так вообще вызывает неприятные ощущения у многих. Включая меня до недавнего времени.
Папа улыбнулся, сделал глоток чая и посмотрел на огонь поленья хорошо разгорались:
Как я и говорил выше у всех людей свои ощущения от каждых слов. Хотя слова есть только слова. Часто вы вносите в них не совсем то, что закладывал именно Я, но от этого мне не грустно. Нет. Просто удивительно, как мои прекрасные творения умеют красиво все изменить. И потом еще раз изменить. А потом еще раз, еще раз, еще много-много раз!
Он улыбнулся, положил кусочек сахара в чай и размешал.
Я говорил, что Папа ужасный сластена? Нет? Ну вот. Не может без сахара пить чай. Он говорит, что жизнь должна быть сладкой даже в таких мелочах. А на мои вопросы, а как же здоровье и зубы, он всегда отмахивался, что это не имеет значения. Не радость губит тело и чувства, а ограничения.
Папа смотрел как сахар растворяется в стакане и потом продолжил:
Я всегда был Папой всему, что есть вокруг. Красиво везде Я не мог не стать Отцом всего этого. Само по себе как-то получилось. Я хотел почувствовать Себя еще более живым. И особенно хотел чувствовать жизнь во всем многообразии, когда продолжал себя в вас, людях. Красивые были времена, да Тогда вас немного было, чуть-чуть на всю землю. И вы каждый день пели своими сердцами о радости вокруг, и Я ходил между вами, радовался вместе с вами. Вы еще тогда и говорить-то не могли толком. Думать думали, но о хорошем и бегали как угорелые по полям и горам. И столько чувств было в ваших движениях! Столько жизни! Столько прекрасных образов рождали ваши мысли!
А почему сейчас не так, Отец?
И сейчас все так же, родной. Просто людей стало больше, а чувств об окружающей красоте меньше. Но и ты же видишь частенько по-хорошему «угорелых» людей. Они чувствами своими будоражат весь мир вокруг. И в каждом таком чувстве есть Я. В каждом таком чувстве Я как продолжение в них как Душа. Ты же чувствуешь?