Мулатки, похожие на раздетых кукол, и мольба в глазах Крысы были настолько комичны, что мы с Лехой заржали и оставили карты новому владельцу. Тем более, что Ирке их уже не вернешь к чему травмировать чистую душу?
***
Чижик уже поджидает у Иркиной двери. Смотрит с надеждой, ножками сучит, так курить ему хотца.
Пацаны, есть заку
Щазз!
Ирка открыла дверь. Глаза у нее на полвторого: «Тсс! Папа только прилег!»
Случилось че?
Ирка аж трясется, тянет меня за рукав и ведет в свою комнату.
Смотрите!
В аквариуме сидит горбатая бирюзовая ящерица с хохолком на башке и выпученными глазами.
Мы обступили аквариум, и ящерица деловито завертела глазами-конусами, рассматривая нас. На автомате у меня в голове прозвучал восторженный голос Николая Дроздова: «В дождевых лесах Амазонии вы встретите много удивительных зверей».
Чижик сделал умное лицо и заявил:
Достойная игуана! Фазер привез?
Ирка посмотрела на него с жалостью.
Сам ты игуана. Это хамелеон, он меняет цвет!
Леха гаденько ухмыльнулся.
Знавал я одного хамелеона. Он двух мулаток так отхамелеонил, что теперь не понятно, где дама пик и где валет бубей.
Мы с Чижиком загоготали.
Тсссс! зашипела Ирка и посмотрела на Леху с такой ненавистью, что я аж заревновал. Дурак! Это настоящий, из Никарагуа!
А что он ест?
Что едят хамелеоны
Это проблема, сказала Ирка. Дыню он есть не хочет. Но когда на дыню села муха, он ее раз! и слямзил.
Так, где у тебя энциклопедия? спросил я, ища глазами на полке. Вот, нашел! «Хамелеоны обитают» А вот: «Основой рациона хамелеонов служат насекомые саранча, сверчки и личинки восковой моли». Так, дальше: «Взрослый хамелеон может съесть до семи сверчков в день».
И где я возьму семь сверчков в день? обреченно спросила Ирка.
Может, он еще маленький и ему нужно только три? осклабился Леха.
А где я возьму три сверчка в день? спросила Ирка еще обреченней.
Уже не говоря о трех личинках восковой моли, философски заметил Чижик.
А хамелеоны съедобны? все нарывался Леха.
Ладно, вмешался Чижик, что будем делать? Где взять сверчков?
И тут меня осенило!
Во Дворце пионеров есть кружок натуралистов. У них там кузнечиков хоть завались!
Точно! В аквариуме! подтвердил Чижик. Пойдем, попросим?!
Ага, так нам их и дали, усмехнулся Леха.
И что же делать?
Украсть! оживился Леха. Музыка там до девяти, а ботаники в восемь закрываются. Тихо войдем, сделаем дело, и все чики-пики.
И приказал Ирке:
Делай домашку, а мы за жратвой для игуаны.
Это хамелеон!
Жопа в форточке
Мы решили отсидеться у Чижика, чтобы не отвлекать Ирку от алгебры и не будить ее отца.
Только мы вышли покурить на балкон, вернулась Чижикова мама, и нас с Лехой чуть не выгнали взашей за то, что мы «вечно сбиваем Витечку с истинного пути».
Мы искренне раскаялись, пообещали никогда больше не курить и отдали ей пустую пачку от «Явы». В нас вбухали борщ, ежики, потом чай с плюшками, и мы были прощены.
Часы пробили восемь. Пришло время делать дела.
Мы шагали ко Дворцу пионеров с таким важным видом, будто собирались убить Юлия Цезаря, а не скоммуниздить сверчков для Иркиного хамелеона.
А что нам за это будет? спросил я.
Ничего не будет, если никто не узнает, успокоил меня Леха.
Пацаны, мож, покурим перед делом? предложил Чижик, достав из куртки мятые сигареты, и мы, конечно, покурили.
У входа во Дворец пионеров сидит на лавочке Вася Крыса и не знает, чем себя занять.
Моня, ты что, на музыку записался? спросил меня Крыса.
Ну да, типа.
Леха, ты тоже?
Иди на фиг!
Тут Леха что-то вспомнил и спросил:
Вася, а как вообще дела?
Вася, которого мы звали Крысой всю его короткую, но полную подлянок жизнь, аж расцвел. Но потом вошел в роль и, заискивая, пролепетал:
Ребят, а можно с вами?
Мы посвятили его в курс дела. Крыса задумался и спросил:
Интересно, а сколько на Птичке стоят хамелеоны? Мож, загоним?
Чижик передразнил его:
Интересно, а сколько на Птичке стоят крысы? Мож, тебя загоним?
Да ладно вам, пацаны. Я же шучу!
Мы тоже, ответил Леха, уже сожалея о своем благородстве. Ладно, пошли.
Дворец пионеров почти опустел, и только гаммы на фортепьяно нарушали тишину его коридоров. Дверь в кружок натуралистов была заперта. Мы подергали ручку, Крыса поковырял в замке скрепкой, но все было напрасно.