Там Заяц и прыгала между вечно недовольным директором Иннокентием Харитоновичем, вредность которого была сравнима лишь с женщиной в период климакса, и провинившимися перед законом гражданами, которые то и дело норовили послать в такие дали, что возвращаться оттуда устанешь. Из неоспоримых плюсов работы коллектив девчонок-энтузиасток, которые, как и Нина, верили в пользу своей работы и старались выполнять ее максимально добросовестно. Дружба против директора тоже влияла на сплоченность трудового коллектива лучше всяких психологических тренингов. Бурные обсуждения его прически, которая вставала дыбом, слюней, летевших на стол во время разбора полетов на ежедневной планерке, или фото Путина В. В. в генеральском мундире на столе, с которым, как он считал, очень похож внешне: все это делало их одним общим и одним целым организмом. Ведь всем известно, что ничто так не сплачивает женский коллектив, как дружба против директора и обсуждение отношений полов. О личной жизни все делились с охотой и максимальным откровением. Потому как личной жизни толком ни у кого и не было.
Например, Нинина тягомотина тянулась вот уже целых три года. И ни туда и ни сюда Надо было бы решить все. Но как-то то ли сил не хватало, то ли духа? Неожиданно добавили силы прошедшие выходные. Случайно перепутав одинаковые телефонные аппараты свой и его, Ниночка прочитала смс о нежных чувствах и нежных воспоминаниях от некой Светы, которая точно не являлась его сестрой, как пытался уверить ее кавалер, а как впоследствии оказалось банально была еще одной дамой сердца. В дамах явно был перебор, становиться одной из череды зайчиков, солнышек, пусиков не хотелось. Перспективы перейти на другую ступень отношений развалились, как и трехгодичные отношения. Это были уже третьи «грабли» Нины, первые она отправила на помойку отношений пять лет назад, но, как оказалось, нашла вполне подходящие замены.
«Что ж, пора бы освоить и более полезные инструменты труда, и не такие болезненные? Только где их взять-то? На дороге не валяются»
Все началось с того, что неделю назад в работу к Нине попало очередное письмо-кляуза из органов МВД. Сообщалось, что некая семья Миклаускайте (молдавские цыгане), там-то проживающие, гражданства российского не имеющие, жилья своего, естественно, тоже, а доходы получают исконно цыганским ремеслом предреканием светлого, ну или не очень светлого будущего всем желающим. Воспитанием и содержанием своих детей не занимаются. Все бы могло сложиться отлично у привокзального табора, но злой рок настиг несчастную семью в виде Клавдии Петровны, педагога высшей квалификационной категории, которая являлась классным руководителем одного из многочисленных детишек цыганской семьи. Проблема была в том, что придя в школу, у Микаласа не оказалось некоторых, так необходимых школьнику принадлежностей, из чего классный руководитель мгновенно сделала вывод, что о ребенке никто не заботиться, он всеми покинут и напрочь забыт. Разумеется, она сочла своим долгом оповестить об этом «ужасном» инциденте все органы, призванные бороться с родителями-негодяями. По какому-то немыслимому принципу межведомственного взаимодействия структуры, занимающиеся семьями и детьми, должны были написать письма друг другу, а самое главное, сигнализировать в «Центр Семья», у которого из всех активных мер воздействия на шаляй-валяйные семьи был один чахлый психолог да бесконечные занудные разговоры. Короче, вся надежда в этой ситуации была на специалиста по социальной работе, коим и являлась Нина.
Обязанности были нехитрые прочитать письмецо, записать адрес и прийти по этому адресу, не забыв прихватить для пущего устрашения коллегу, мощную и дородную в целых пятьдесят семь килограмм веса, супротив пятидесяти двух Ниночкиных, такую же опытную и совершенно бесстрашную Ксюшу Сидоренко. Напарник был необходим по достаточно простой причине. Нет, не для того, чтобы протоколировать беседу с провинившимся семейством, а, как любили говорить на работе, чтобы второй, в случае чего, мог в деталях объяснить полиции, что же произошло на самом деле. Но шутки шутками, а никто не встречал специалистов хлебом-солью, часто предлагали выпить горячительного совершенно неясного происхождения, а еще чаще отправиться туда, откуда появились на свет. Но, как говорится, долг превыше всего, труба зовет!
Оказавшись на нужной улице и отыскав скособоченный дом, два отважных специалиста, усилием воли победив в себе немедленное желание убежать, решительным шагом подошли к прогнившим, болтающимся только на честном слове воротам. Нервно похихикивая и подшучивая друг над другом, что, скорее всего, их утащат в цыганский табор, и придется им остаток жизни молодым и красивым кочевать по полям и лесам, петь песни, носить цветастые юбки и выучиться-таки игре на гитаре, позвонили в то, что осталось от звонка.