Как это ни удивительно, Богош не солгал.
Чтобы попасть в убежище, им пришлось преодолеть ещё одну дверь трухлявую, но крепкую, которую Богош даже не сразу сумел открыть, хоть Лея чуть волосы ему не сожгла, пытаясь осветить место приложения усилий. Открывалась эта дверь уже вполне обычным, хоть и несколько ржавым ключом; трактирщик заверил спутников, что ключ этот имеется только у него.
Ибо если это не так, ухмыльнулся он, плакала моя торговля. Здесь у меня хранятся самые драгоценные дистилляты.
А где мы, Богош? Я хочу сказать что находится прямо над нами?
Мой трактир и находится. Слышите? он поднял палец кверху.
Откуда-то издали и впрямь доносились глухие удары и топот ног. Несмотря на глубокую ночь, наверху явно полным ходом шло веселье.
Накачиваются для храбрости, произнёс Богош почему-то шёпотом, хотя гости трактира никак не могли его слышать. Мы успели вовремя
А они не ворвутся сюда? Ведь здесь, наверное, есть и прямой выход?
(Филладор успел только подивиться Леиной догадливости. Ему самому такие мысли даже и в голову не приходили.)
Выход есть, конечно. Но им его не найти, он ведёт прямиком в хлев. Едва ли они туда забредут, а если и забредут вряд ли станут искать. Там сеном завалено. Да и заперто надёжно
С этими словами Богош, наконец, справился с замком и впустил спутников внутрь.
Помещение и впрямь выглядело внушительно. Оно походило скорее на келью учёного монаха, нежели на винный погреб; деревянные бочки соседствовали тут с ретортами и ещё какими-то загадочными устройствами, коим сир Филладор даже не умел дать названия. Лея вертела головой во все стороны, вылупив изумлённые глаза и даже не заметив, как Богош отобрал у неё факел и с шипением потушил, сунув в огромное ведро с водой.
А всё потому, объяснил он, что в помещении должен выдерживаться необходимый уровень прохлады и сырости, чтобы дерево не рассыхалось и спиритуозные фракции не испарялись раньше времени. Поэтому число светильников здесь никак не может быть превышено.
Путники с уважением воззрились на него, забыв даже о собственных горестях. Чтобы смягчить строгость своего тона, Богош плеснул в железную кружку одного из самых выдержанных своих дистиллятов и поднёс друзьям дабы его утверждение не было голословным, а также для того, чтобы придать им сил и бодрости. Сейчас это им было необходимо.
Первым испробовал божественного напитка сир Филладор, затем Лея. Она, впрочем, не столько пила, сколько нюхала кружку, что вызвало у Филладора скрытое раздражение. Ему казалось что она просто выпендривается. Но она, видимо, знала толк в спиртах:
О, Богоше, какое чудо! Здесь у тебя ведь сливовая косточка, верно?..
Богош довольно усмехнулся в усы:
Да, это она, слива. Было две партии с косточкой и без. С косточкой вышло даже лучше.
А ты чувствуешь косточку, Хеорг?
Филладор хотел раздражённо сказать, что у него в жизни хватает других забот; но в ту же секунду ощутил, что напиток и на него подействовал благотворно. Он согрел его замёрзшие конечности, весело побежав по жилам; угасил терзающий сердце страх и приятно ударил в голову. Взглянув на жену, Филладор неожиданно ощутил смутное желание, чего с ним не бывало очень давно.
Чувствую, ответил он, залихватски подкрутив ус. У себя в штанах.
Богош одобрительно крякнул, а Лея залилась румянцем:
Ох, ну ты уж скажешь, Хеорг
Пойдёмте, я вас уложу, засуетился Богош, вовремя вспомнив свою роль хлебосольного хозяина. Вам и впрямь не помешает отдохнуть. А как выспитесь, все вместе решим, что делать дальше
Он провёл их в маленькую тёмную комнатку, как видимо, служившую ему самому спальней, когда он слишком задерживался в своей «лаборатории». Вместо ложа там было в изобилии навалено сено, очевидно, принесённое прямо из упомянутого хлева. На нём и устроились наши супруги, после того как уговорили ещё одну кружку с божественным напитком.
Спите спокойно, проговорил Богош, деликатно затворяя за собою дверь. А я буду стеречь ваш сон и думать, как нам быть
Но этих слов путники уже не услышали: сон, тяжёлый и спасительный, сморил их тотчас же, как только их головы коснулись импровизированного ложа. Они даже спасибо сказать не сумели. Единственное, что успел Филладор это по-хозяйски опустить тяжёлую длань на крутое бедро жены