Разрешите сделать замечание? Есть один недостаток в расположении Константиновской батареи.
Вот, так, так! удивлённо вскинул брови Тотлебен. Докладывайте, прапорщик Кречен.
Константиновская батарея уязвима с тыла. Ей необходимо прикрытие.
И как же вы намеренны её брать? заинтересовался Тотлебен. Поведайте ваш план.
Под прикрытием корабельной артиллерией я бы за батареей высадил десант с лёгкими полевыми пушками и овладел штурмом с тыльной части.
Тотлебен повнимательней вгляделся в узкую полоску берега, соединяющую батарею с материком.
Согласен, вынужден был признать он. Вас хорошо подготовили, прапорщик Кречен. Ага, вижу, Северную сторону начали укреплять, да так и бросили. Видите, форт в виде звезды? По моему мнению: неудачно расположен. Я бы дальше от берега поставил.
А на той стороне бухты, что за здание стоит выше всех?
Морская библиотека. Говорят, офицеры вскладчину покупают книги. Из разных стран привозят. Севастополь горд морской. Кто тут только не бывает. Так что, можете встретить на полках в библиотеке весьма редкие экземпляры.
Книги моя страсть! обрадовался Павел.
Да, город красивый, произнёс мечтательно Тотлебен. Белый, чистый. Но, посмотрите, Кречен, улиц прямых и широких, как в Петербурге, и десятка не наберётся.
Но взгляните за Константиновскую батарею. В балке много красивых домиков, возразил Павел. Все в садах так и тонут.
Однако, вы глазастый, Кречен. То дачи знатных горожан. Вы, лучше обратите внимание на ту горку, что возвышается над Корабельной стороной. Видите, на ней башенка построена. Эта горка важная стратегическая высота. Поставь на ней батарею и весь город простреливается. Мало того, вся гавань под огнём. Запомните: Малахов курган.
Большая белая чайка с криком пронеслась над их головами. Павел сорвал фуражку и закричал ей:
Привет, белая птица! Меня зовут Павел!
Проводник татарин поглядел на него с ухмылкой, покачал недовольно головой и на татарском произнёс:
Глупый мальчик разговаривает с глупой птицей.
А знаете, молодой человек, какое поверие ходит у местных моряков? Чайки это души погибших матросов, сказал Тотлебен, снял фуражку и вытер пот со лба.
Вот это да! Красивая легенда. А откуда она родилась? заинтересовался Павел.
А представьте себе, попал корабль в шторм. Все снасти переломало. В бортах течь. Команда умирает от жажды. Берега нигде не видать. Все готовятся к смерти, молятся о спасении души. И вдруг чайка.
Не совсем понял, помотал головой Павел.
Ну, как же? Чайка! Птицы не улетают далеко от берега. Чайка это символ надежды. Коль она появилась, значит рядом земля. Это вестник, посланный Богом.
Ах, вот оно что! кивнул Павел и на татарском окликнул проводника: Понял, отец? А ты говоришь глупая птица.
Татарин с изумлением открыл рот, пробормотал что-то невнятное.
Вы, Кречен, откуда научились так лихо говорить на татарском? удивился Тотлебен.
Дед мой служил на Кавказе ещё с Ермоловым, объяснил Павел.
Да, да, что-то такое ваш отец рассказывал.
Влюбился без памяти в местную княжну. Всеми правдами и неправдами вымолил родителей отдать её в жены. Занял у генерала Ермолова денег на выкуп. Генерал Ермолов, вы же знаете, сам жён покупал в горах.
Да, что-то слышал, кивнул Тотлебен.
Эй, старик, как у вас называется временная жена? спросил Павел.
Мута, недовольно ответил татарин. Но подобный разврат дозволен только у собак шиитов. Нам, настоящим правоверным, Аллах запрещает дочерей продавать гяурам.
Так, вот, продолжал Павел. Бабушка моя из карачаевского княжеского рода.
Княжеского! удивился Тотлебен.
Вроде того, усмехнулся Павел. Аул у них, да отара овец вот и всё княжеское достоинство. Но бабушка у меня золотая. Добрая, ласковая. Уже совсем старушка, но я её безумно люблю. А был у неё младший брат Аслан. Он у себя в горах поссорился с черкесами, да какого-то важного хана зарезал. От кровной мести бежал в Россию. Вот, он нас с братьями с самых пелёнок и воспитывал. Гувернёры гувернёрами, а дед Аслан как нянька за нами ходил. А так, как он по-русски ничего не понимал, приходилось с ним на карачаевском разговаривать. Однажды я холеру подхватил. Доктора только руками разводили: все, помрёт дитя. Но дед Аслан прогнал докторов и сам меня выходил. Ужас, чем он меня поил. Заставлял пить горячие отвары из каких-то противных трав, да ещё соль замешивал так, что в рот невозможно взять, не то что пить. Однако, я выздоровел.