Я тоже, отозвался Мэтт.
Я тоже, подхватила я.
Мэтт подтолкнул Бо под попку:
А ты, Бо? Тоже вкалывала весь день как проклятая?
Бо взвыла громче.
Люк спросил:
Почему она все время так мерзко орет?
Знает, как тебя порадовать, сказал Мэтт. Он наклонился к Бо, разжал ей кулачок и вставил в рот большой палец. Поплаваем, Бо? Хочешь поплавать?
Бо кивнула, мыча с пальцем во рту.
Наверное, в тот день мы впервые в жизни пошли купаться все вместе, вчетвером. От дома до озера двадцать ярдов, хочешь иди и купайся, только не припомню, чтобы мы хоть раз все хором захотели. Зато мама всегда брала с собой Бо. А мы в тот раз перебрасывались ею, словно мячиком, весело было! Это я помню хорошо.
Помню еще, что едва мы вылезли из воды, подошла Салли Маклин. Мистер и миссис Маклин были хозяева единственной на Вороньем озере лавки, а Салли их дочка. С некоторых пор она к нам зачастила и всякий раз делала вид, будто зашла на минутку, по пути куда-то. Странное дело, ведь идти от нас некуда. Дом наш на отшибе, самый дальний на Вороньем озере, дальше три тысячи миль безлюдья, а еще дальше Северный полюс.
Люк и Мэтт кидали в воду камушки, но, завидев Салли, Мэтт отвлекся, подсел ко мне и стал смотреть, как я закапываю Бо в песок. Бо была в восторге, ее еще никогда не закапывали. Я вырыла ей в нагретом песке ямку, и она села туда, голенькая, кругленькая, загорелая, и смотрела во все глаза, сияя от счастья, как я делаю вокруг нее песчаный холмик.
Салли Маклин остановилась в нескольких футах от Люка и, подбоченясь, стала чертить на песке носком туфли. Они с Люком переговаривались вполголоса, не глядя друг на друга. Я к ней не присматривалась. Закопав Бо до подмышек, я принялась выкладывать на песчаном холмике узоры из гальки, а Бо вынимала камешки и вставляла куда попало.
Не надо, Бо, попросила я. Не порти узоры.
Горох, сказала Бо.
Нет, не горох. Это галька, ее не едят.
Бо потянула в рот камушек.
Нельзя! крикнула я. Выплюнь!
Вот глупая. Мэтт наклонился, сжал Бо щеки пальцами, рот у нее сам собой раскрылся, и Мэтт выудил камешек. Бо хихикнула, сунула в рот большой палец, вынула, оглядела слюнявый, весь в песке.
Фасоль, сказала Бо и опять зачмокала.
Теперь у нее полон рот песку, всполошилась я.
Ничего ей не сделается.
Мэтт смотрел на Люка и Салли. Люк по-прежнему кидал камешки, но уже осторожнее, тщательно отбирая самые плоские. Салли без конца поправляла волосы. Были они длинные, густые, медно-рыжие, и ветерок с озера играл прядками. Смотреть на них с Люком мне было скучно, но Мэтт за ними наблюдал с тем же вдумчивым интересом, что и за прудовой живностью.
Его интерес передался и мне. Я спросила:
Что ей тут надо? Куда она идет?
С минуту Мэтт молчал, потом ответил:
Ну, кажется, это связано с Люком.
Что? Что связано с Люком?
Мэтт посмотрел на меня, сощурился.
На самом деле не знаю. Хочешь, попробую угадать?
Давай.
Ладно. Это только догадка, но где Люк, там и Салли. Не иначе как влюбилась.
Влюбилась в Люка?
Не верится, да? Но женщины странные существа, Кэти.
А Люк в нее тоже влюбился?
Не знаю. Почему бы и нет?
Салли вскоре ушла, и Люк зашагал прочь от берега, хмуро глядя в землю, а Мэтт многозначительно шевельнул бровями мол, насчет Салли Маклин лучше помалкивать.
Мы выкопали Бо из песка, отряхнули и понесли в дом, одевать. Я вышла развесить на веревке купальник и первой увидела на подъездной дорожке полицейскую машину.
Полицейская машина у нас на Вороньем озере редкость, и меня разобрало любопытство. Я выбежала на дорожку посмотреть, а из машины выбрался полицейский и вместе с ним странное дело преподобный Митчел и доктор Кристоферсон. Преподобный Митчел был здешний священник, а его дочка Дженни моя лучшая подруга. Доктор Кристоферсон жил в Струане, но он был наш врач единственный на сто миль вокруг. Оба мне нравились. У доктора Кристоферсона была собака Молли, ирландский сеттер, она умела собирать зубами чернику, и доктор брал ее с собой на вызовы. Я подбежала к ним и сказала:
Мама с папой уехали, по магазинам. Покупать Люку чемодан, потому что он будет учителем.
Полицейский, стоя возле машины, впился взглядом в крохотную царапинку на крыле. Преподобный Митчел посмотрел на доктора Кристоферсона, потом на меня и спросил:
Кэтрин, а Люк здесь? Или Мэтт?