Другие вынимали окна, чтобы переставить их потом в стены обоих этажей. Решили ограничиться существующими окнами, пусть и маленькими, но достаточными для освещения помещений. Посмотрев на работу минут десять, я пошёл к Судейкину и рассказал о необходимости изготовления карт региона. Судейкин согласился со мной и обещал после ужина поставить эту задачу для рассмотрения. После ужина мы остались на планёрку. Все запланированные работы были в разгаре. Вырубили полгектара леса и выкорчевали пни. Закончена кладка печи в столовой и оставлена сохнуть до завтра.
Судейкин поставил задачу курсантам нарисовать карты Золотой Орды и прилегающих государств Польши, Чехии, Венгрии и других, используя географический атлас, квадратным способом увеличив масштаб в размер листа формата 24. Мне же вновь поручил выполнить карту СССР. Так что у каждого теперь есть работа на много дней. После занятий по монгольскому языку, я с переводчиком направились к Боракчин. Зайдя в комнату, я слегка поклонился и подошёл к кровати Сартака. Он уже выглядел намного лучше. Я уже отмечал, что пенициллин производил волшебное действие на местных жителей, никогда не принимавшим лекарств 20-го века. Мы с Судейкиным, после памятного случая в прошлом году, вылечили не менее двадцати детей и пятерых взрослых от простуды и ангины.
В сущности, я и сам уже вполне мог колоть лекарство, но последнее время мы в основном использовали таблетки того же пенициллина, которые помогали не хуже уколов. Но Сартаку, для гарантии, Судейкин всё-таки сделал укол, чтобы показать наши возможности Боракчин и её лекарю, который кичился своей учёностью и отказался однажды помогать нашим согражданам в паре случаев их заболевания непонятно чем. Слава Богу эти болезни прошли сами, видимо это были случаи незначительного отравления некачественной пищей или несоблюдением норм гигиены.
Я тогда давал больным, по совету Судейкина, левомицетин и активированный уголь. Лекарь же отказался помогать, объясняя это занятостью. Итак, я посмотрел язык и горло у больного и дал ему ещё одну таблетку аспирина и пенициллин. Так же, я посоветовал Боракчин не слушать её лекаря и не пользоваться его снадобьями для Сартака. Всё это я сказал в присутствии лекаря и специально для его уразумения.
Лекарь надулся и ушёл к себе, попросив разрешения у ханши. Я заметил, что наставник Сартака, Наранбаатар, стоит с перекошенным лицом, сжимая руками свои виски. Я тут же понял по его гримасе, что у него, скорее всего сильно болит голова. Я сам с этим сталкиваюсь частенько и его действия мне очень знакомы. Я спросил через переводчика Что, голова болит? И тот ответил утвердительно. Я достал из кармана таблетки анальгина и дал ему пару штук, посоветовав выпить одну сейчас же, а вторую, если не поможет, через час. Понаблюдав ещё минут 15 за Сартаком, я собрался уходить, когда наставник с радостью сообщил мне, что голова, прямо на глазах, перестает болеть. Я порадовался за него и напутствуемый благодарственными словами Боракчин и наставника, ушёл к себе, сообщив, что приду завтра, перед завтраком.
29 января. Пятница. Я встал в 7 часов и умывшись, пошёл к Боракчин. Сартак явно был уже почти здоров и лежал в кровати рассматривая книгу «Устав караульной службы», где были нарисованы часовые. У нас книг с уставами было более чем достаточно. Я, между прочим, увидев книгу, вспомнил про идею заинтересовать ханшу русским алфавитом. Быстро осмотрев Сартака и дав ему таблетку пенициллина, я
обратился к Боракчин и указав на книгу в руках мальчика, спросил её
Знает ли она грамоту и умеет ли писать?
Она, несколько удивившись, подтвердила, что умеет писать.
А какой алфавит она использует?
Уйгурский алфавит, но на монгольском языке. Я знал, что такое уйгурское письмо, основанное на китайских иероглифах и пишущееся, столбцами. Без бутылки, как говорят, трудно различить уйгурские буквы.
Я взял из рук Сартака книгу и показал её ханше. Смотрите на эти буквы, каждая из которых соответствует определённому звуку. Почему бы монголам не перейти на этот алфавит. Я даже предлагаю ханше объявить саму себя изобретательницей этого алфавита и сообщил ей, что в современной Монголии пользуются именно этим. Так пусть они уже сейчас начинают его использовать. Ханша посмотрела на буквы в книге и обещала подумать над моими словами. Я, сказав, что приду ещё раз перед обедом, ушёл. В коридоре меня ждал Наранбаатар. Позвав переводчика, он благодарил меня за чудодейственные таблетки, которые враз вылечили его головную боль. Он рассказал, что после ранения в голову, она очень часто болит. Лекарь ханши даёт ему какие-то снадобья, но они не всегда помогают. А вот моя таблетка помогла очень быстро и сегодня с утра он тоже не чувствует боли.