Хоть дядя и пытается контролировать мои земли, на самом деле каганартом управляет моя мать. Дурного она не замышляет, поэтому дэкор Орлан сосредоточился на Совете. Работы, как вы понимаете, у него достаточно. Да и годы уже не те последние события явно подорвали его здоровье, хоть он и пытается это скрыть.
Он, наверное, осуждает решение императора
Амирош фыркнул.
Решение императора никто не может осудить, по крайней мере, открыто. Он вынужден скрывать свое возмущение. Даже передо мной он сдерживался.
Каганетт замолчал, а я задумалась.
Интересно, снова нарушила молчание я. Почему именно Изанат? Чем так хорош город, чтобы делать из него столицу?
Тому много вполне объективных причин, пожал плечами Амирош. Во-первых, географическое расположение. Центр империи, стоит на реке, через него проходят важнейшие торговые пути, связывающие восток и запад. Во-вторых, это отличная крепость ее построили в стародавние времена, когда Эбериан еще не был империей. Изанатскую крепость осаждали три года она прославилась как самая неприступная и наиболее стратегически ценная. Наконец, там можно встретить людей со всех уголков страны так уж получилось, что Изанат стал центром торговли, а еще центром ювелирного дела и врачевания. Про этот город говорят вас ослепит сияние драгоценных каменьев, но вам тут же вернут зрение местные знахари, Амирош улыбнулся. Он явно был воодушевлен и симпатизировал новой столице.
Ну и, конечно же, армия, продолжил Бивир Кур. Атамурлан часто останавливался там, и в итоге в городе осело много офицеров и простых солдат вместе с семьями. На близлежащих холмах выросли военные городки, стрельбища, стадионы И климат, подходящий для укрепления духа суровые зимы, жаркие лета. Все условия для тренировки солдат.
Да, пожалуй, император не прогадал, отметила я.
Это решение было принято не сразу, серьезно произнес Амирош.
Мы преодолели рощу, копыта лошадей мяли жухлую опавшую листву. Вечер стоял тихий, но было уже прохладно. Я уверенно вела Нияру через голые поля, с которых давно убрали урожай, в глухую чащу. Там, за оголенными стволами и колючими кустарниками нас ждала холодная водная гладь.
Я слышал, вы построили особняк на острове посреди озера, услышала я слова каганетта за своей спиной.
И от кого же вы это слышали? От Бакипа, должно быть? с небольшой иронией спросила я.
Кстати о Бакипе, каганетта. Он не доносил на вас, а лишь следил, чтобы вы были в безопасности.
Он был принят мной как верный слуга. А у слуги должен быть только один господин. Уверена, на моем месте вы бы поступили с ним куда суровее.
Вы считаете меня жестоким? в голосе Амироша проскользнула нотка раздражения. Если бы вы с самого начала были хоть немного подоверчивее, мне не пришлось бы идти на такие уловки.
Подоверчивее? Уж не вы ли вытащили меня из хижины у подножия Триниана, связали и бросили в темницу? Не вы ли привели меня ко двору, где Атамурлан сделал меня каганеттой, втянув тем самым в самую гущу нешуточных интриг? О каком доверии может идти речь?
Всплеск неожиданной злости был настолько силен, что я сжала поводья, вонзив ногти себе в ладони. Но я злилась не столько на каганетта, сколько на себя ведь моей целью было сблизиться с Амирошем, а не обвинять его во всех своих бедах. Все шло не так, как я планировала
Но Амирош, к моему удивлению, неожиданно рассмеялся.
Да уж, вот, что значит каганетта
Что вы имеете в виду? удивленно спросила я.
Я уже и забыл, когда в последний раз на меня так открыто ругалась женщина. Все только пытаются угодить
Ну, у вас хотя бы есть мать, сестры да и с императором вы были всегда на короткой ноге. На вас есть кому накричать, не без иронии отметила я. А вот я уже много лет живу среди простого люда, который сперва даже не смел на меня глаз поднять. К этому привыкаешь со временем, но тем сложнее потом принимать равных тебе
Моя мать никогда не опускалась до крика. Она очень чуткая и в то же время твердая женщина, с легкой грустью в голосе произнес Амирош. Сестры во мне души не чают, и это вполне взаимно, мы же так редко видимся. А император Знаете, каганетта, он вообще никогда не кричит. Самые зловещие приказы он отдает нарочито тихим голосом.
Я оглянулась на каганетта, невольно встретившись взглядом с его зелеными глазами. И увидела в нем много человеческого. Это меня успокоило и опечалило одновременно.