Как оказалось, это был пятый, последний псион из тайной Канцелярии, который пережил нападение на императора, он был самым слабым из них. Когда его сознание начало угасать, я ускорил собственное внутреннее время и стал взламывать его защиту. Он не успевал уже отреагировать на мои действия, в его умирающем организме уже почти не осталось жизненных сил, а моё ускоренное время не давало ему шансов вовремя отразить мои атаки. Да и сам рабский ошейник серьёзно тормозил все его попытки к сопротивлению.
Я нашёл воспоминания о том, как ему отдали приказ похитить Изабеллу и вывезти её вместе с принцем за пределы Империи. Псион отказался выполнять приказ, но тот, кто его отдавал, знал необходимое кодовое слово, которое активировало в нём закладку, которую оставил ещё Император, и полностью подчинил его себе. Могу только сказать, что Пятый сопротивлялся очень долго, но внушение было очень сильным, и ему пришлось подчиниться. В нём также стояла закладка подчинению мне в случае смерти Императора, и на самом деле именно это не дало ему возможность уничтожить меня. Я понял, насколько я безрассудно погнался за ним, надеясь на свои силы. Да я сильный псион, но не обучен к серьёзному противостоянию, и он мог в любой момент меня убить. Это как боксёр в тесноте переполненного вагона метро, против шпаны с ножами. Получит шило в бок без возможности нормально защититься. Так и у псионов, их обучали на один слабый с виду удар, но в определённую точку в разуме, мгновенно выводящий противника из строя или мгновенно убивающий его. Я понял, что мне не хватает серьёзных знаний по псионике и я практически беззащитен перед слабым, но очень опытным псионом. В тот раз на пляже с инквизитором тайного Ордена, мне безумно повезло от меня не ожидали сопротивления. Если бы тогда тот псион заподозрил ловушку, то я бы не выжил.
Всю эту информацию я черпал прямо из его сознания с молниеносной для него скоростью, обходя его ловушки и защиту. И я смог в итоге найти самую первую и самую мощную закладку в разуме псиона. Чтобы её активировать, он должен находиться на грани смерти и его разум должен быть подавлен другим псионом, но я использовал рабский ошейник, и мне удалось его активировать, дав одну-единственную установку. Безоговорочное подчинение мне лично. Прописав моих друзей в его разуме, как союзников.
Сразу после этого он полностью открыл свой разум мне, и я смог погрузить его в сон.
С момента нашего противостояния прошло не более трёх секунд.
Ми, срочно займись спасением псиона, он нужен мне живым. Он не должен оказывать сопротивление, но всё равно будь осторожна, отдал я приказ, вынимая тело Изабеллы из разбитого флаера.
Уложив её на землю, я сразу настроился на её нанитов и попытался заглянуть в её разум. С небольшим трудом мне это удалось, и я был приятно удивлён. Оказывается, она была влюблена в меня с самой первой нашей встречи, и ей это удавалось скрывать даже от меня и псионов своего отца. Именно поэтому она в последнее время была так задумчива и молчалива. Она очень сильно ревновала меня ко всем окружающим меня девушкам, и ничего не могла поделать с собой, стесняясь мне открыться. Не став копаться в её голове глубже, я снял с неё ошейник и попробовал её разбудить.
Она очнулась резко, но, увидев меня, уставилась широко раскрытыми глазами.
Я сильно прижал её к себе, и от этого действия она сразу же разревелась и обняла меня в ответ.
Понимая, что другого такого момента мне может не представиться, и она опять уйдёт в себя, я подождал, когда она немного успокоилась, после чего отстранив её немного от себя, поцеловал её в губы. В тот же момент я почувствовал от неё такой сильный взрыв эмоций, и меня просто накрыла гигантская волна любви и обожания, что я даже немного растерялся, настолько сильным она оказалась эмпатом, но, быстро справившись с собой, я послал ей встречный импульс нежности и любви, пусть не такой сильной как к Кристиан, но это определённо было чувство любви. От моего ответного посыла я почувствовал, как её начинает буквально трясти от радости и наслаждения тем, что она добилась взаимности. Но мне пришлось отстраниться от неё, прервав поцелуй. Она было потянулась за мной, но я приложил свою ладонь к её губам и тихо произнёс.
Не здесь и не сейчас.
Только в этот момент она поняла, что что-то не так и оглянулась вокруг. Её глаза опять наполнились слезами, но теперь это были слёзы радости.
Успокоив её, я поднялся на ноги и оглянулся. Псиона уже вытащили из флаера и оказывали первую помощь. У меня в голове созрел план, и я обратился к своему телохранителю.