Справа тянулась заболоченная речная долина, и Хорнблауэр скоро увидел далеко впереди мост и дамбу, те самые, которые им предстояло захватить. Дорога уходила вниз. Миновав несколько серых домишек, они вышли на большую дорогу, вдоль которой раскинулся город. Здесь стояли серая каменная церковь, гостиница и почтовая станция, уже окруженная солдатами. Дорога расширялась и была обсажена деревьями. Хорнблауэр решил, что это городская площадь. Из окон изредка кто-нибудь выглядывал, но на улицах горожан не было, только две женщины поспешно запирали лавки. Де Пюзож остановил лошадь и принялся отдавать распоряжения. Из почтовой станции уже вывели лошадей, и гонцы сновали туда-сюда с какими-то неотложными поручениями. По команде де Пюзожа один из офицеров собрал солдат (ему пришлось долго увещевать их, размахивая руками) и повел к мосту. Другой отряд двинулся в противоположном направлении, охранять город на случай непредвиденной атаки с той стороны. Толпа солдат расселась на корточках прямо на площади и жадно набросилась на хлеб, который вынесли из лавки, взломав дверь. Двух или трех горожан приволокли к де Пюзожу и по его указанию потащили в городскую тюрьму. Мюзийак был взят.
Де Пюзож, видимо, в этом не сомневался. Взглянув на Хорнблауэра, он развернул лошадь и рысью поскакал к дамбе. Город кончился, дальше начиналось болото, на пустыре между ними передовой отряд уже разложил костер. Солдаты сидели вокруг огня и жарили на штыках куски говядины, рядом лежал коровий остов с остатками мяса. Дальше, там, где дамба переходила в мост, грелся на солнышке часовой. Ружье он прислонил к парапету у себя за спиной. Все казалось тихим и мирным. Де Пюзож въехал на мост, Хорнблауэр за ним. Они посмотрели на другой берег, врага нигде не было видно. Когда они вернулись, их ждал военный в красном мундире лорд Эдрингтон.
Я решил посмотреть лично, сказал он. Позиция выглядит достаточно сильной. Как только вы поставите здесь пушки, вы сможете удерживать мост, пока не взорвете его. Но тут есть брод, переходимый в низкую воду, в полумиле по течению. Там встану я сам. Если мы не удержим брод, нас могут обойти с тыла и отрезать от берега. Переведите этому джентльмену как его там, что я сказал.
Хорнблауэр как мог перевел и продолжал переводить, пока два командира, указывая пальцами в разные стороны, решали, что кому делать.
Договорились, сказал наконец Эдрингтон. Не забудьте, мистер Хорнблауэр, что я должен быть в курсе всех изменений.
Он кивнул, поворотил коня и ускакал прочь. Со стороны Мюзийака появилась навозная телега, за ней с грохотом катились две шестифунтовые пушки. Каждую с трудом тащили по две лошади, ведомые под уздцы моряками. На передке повозки сидел мичман Брейсгедл. Он широкой улыбкой приветствовал Хорнблауэра.
От шканцев до навозной телеги один шаг, сказал Брейсгедл, как от мичмана до артиллерийского капитана.
Он внимательно посмотрел на дамбу.
Поставьте пушки здесь, тогда они будут простреливать ее всю, предложил Хорнблауэр.
Точно, сказал Брейсгедл.
По его приказу пушки скатили с дороги и поставили вдоль дамбы, выгрузили из навозной телеги боеприпасы, расстелили на земле брезент, на него положили картузы с порохом и накрыли другим брезентом. Ядра и мешки с картечью сложили рядом. Возбужденные новой обстановкой, матросы работали в охотку.
С кем не поведешься от бедности, сказал Брейсгедл, и чем не займешься на войне! Вы когда-нибудь взрывали мосты?
Никогда, ответил Хорнблауэр.
Вот и я. Что ж, давайте попробуем. Позвольте предложить вам место в моем экипаже.
Хорнблауэр забрался на телегу рядом с Брейсгедлом, и два матроса повели лошадей по дамбе к мосту. Здесь оба мичмана слезли и посмотрели на мутную воду был отлив, и река текла очень быстро. Свесив головы через парапет, они осмотрели крепкое каменное основание моста.
Нужно взорвать замковый камень свода, сказал Брейсгедл.
Это азбука взрывного дела, но Хорнблауэр с Брейсгедлом, раз за разом осматривая мост, не нашли, чтоб это было очень легко сделать. Взрывная волна идет вверх, кроме того, порох должен взрываться в закрытом пространстве, а как им запихнуть порох под мост?
Может, попробуем возле быка? неуверенно предложил Хорнблауэр.
Надо посмотреть, сказал Брейсгедл и повернулся к одному из матросов. Ханней, давай трос.
Мичманы привязали трос к парапету и, осторожно упираясь ногами в скользкие камни, спустились к основанию быка. Река плескалась у самых их ног.