«А приходил зачем?! разозлился он на себя. Решаю чего-то, как девочка! Будто шмотки выбираю!.. Какая, к черту, разница?!»
Разрешите, я пройду, еще раз посмотрю и определюсь.
Пожалуйста, пожала плечами дама, освободив проход к кухне.
Фёдоров прошел к комнате отдыха наблюдательному пункту и командному центру борделя. Отсюда отлично просматривалась улица и магазины вдоль пятнадцатого дома, на подоконнике лежала груда телефонов, обстановка продолжала поражать аскетизмом здесь не было ничего, кроме тумбы-холодильника и двух небольших лавок. В комнате отдыха, кухне, не было даже захудалого столика!
«Видимо, чай на работе они не пьют удивился он про себя. И отдыхают на этих жестких скамейках?! Уж поставили бы девчонкам какой-нибудь диванчик!»
Вы наконец выбрали?
Фёдоров вновь взглянул на сидящих претенденток. Негритянка отрешенно смотрела в стену, а Роза вытянулась в дугу, всем телом демонстрируя готовность к взлету.
Давайте Розу!
Ну что? Веди меня! Будешь гидом, я здесь ни черта не знаю, обратился он к назначенной на пути к алтарю богини Иштар спутнице.
Вообще-то в сумрачной комнате «алтаря» было три, она была перетянута не то простынями, не то занавесками, делящими ее на три отделения с тремя кроватями и тумбами и почему-то двумя креслами. За дальней занавеской, очевидно, проистекало совокупление. Роза, указав на мятое ложе, как фокусница, сгребла постель и взмахнула неведомо откуда взявшейся свежей простыней.
Раздевайтесь. Я сейчас приду, только деньги администратору отнесу. Если хотите, можете принять душ.
Недолго побыв в борделе, Фёдоров уже ощутил, что первое чувство запустения обманчиво и народа в этой маленькой квартирке куда больше, чем кажется. Кроме прочего, начинал раздражать царящий везде минимализм. На стенах отсутствовал даже элементарный крючок или вешалка! Очевидно, все оскорбляющие алтарь Иштар покровы предполагалось сбрасывать в кресла. Других вариантов все одно не было. Взамен он принял из рук азиатской жрицы полотенце.
Обычная ванная комната жилого дома явно не справлялась с выпавшей на ее долю нагрузкой, обретя весьма специфические черты. Колонка не была рассчитана на нужды заведения видимо, поэтому вода в ванной не отключалась и все вентили были демонтированы. Стены затянул живописный орнамент из плесени, на полу плескалась лужа.
«Целая квартира баб! думал Фёдоров с раздражением. Что, им порядок не навести?!»
Впрочем, с этой бедой здесь боролись в пустой ванной стояло два нестационарных предмета: жидкое мыло и средство от плесени.
На ложе продажной любви Фёдоров восходил подобно римлянину, с единственным желанием не напрягаться. У него не было никаких оснований мешать жрице демонстрировать свое искусство.
Возлежа в обители порока, он размышлял обо всем увиденном да слышимом из-за соседней занавески. Там клиент, очевидно, был недоволен
Фёдоров тоже был не в восторге. Окружающая убогость удручала. Кроме того, принявшаяся за исполнение древнейшего ритуала Роза проявляла какую-то до боли знакомую и странную в этом месте неуклюжесть, не компенсируемую даже ее явным старанием. Он легко мог припомнить пару вполне пристойных подруг, которые управлялись с этим куда профессиональней.
Нет уж, Роза, извини. Сегодня у тебя ленивый клиент, ты сверху, вяло отвечал он на ее робкие потуги смыться с рабочего места. И бедная Роза снова пыхтела как паровоз.
«Пожалуй, больше не выжмет не в той форме, размышлял Фёдоров, глядя на нее. Эх, надо было негритянку брать! Та точно пошустрей!.. Может, и поменять? А то что целый час на это смотреть?»
Но самоотверженные усилия Розы вызывали в душе Фёдорова отклик. Он не помнил, чтобы кто-то в этой жизни ради него так старался.
«Жена точно никогда не напрягалась, а эта и не старая совсем, да в общем и не толстая. И чего я на нее взъелся?! Вполне нормальная, симпатичная женщина. Обстановка была нервозной»
Ему захотелось отплатить Розе за старания, сделать что-то приятное. К сожалению, ее большая красивая грудь оказалась малочувствительной к ласке, эрогенные зоны располагались по бокам и ниже
К тому времени недовольство на соседней кровати переросло в более громкую фазу:
Это мои деньги! Ты понимаешь, что это мои деньги?! доносилось оттуда.
Всколыхнув покров, мимо пронеслась девица. В сумерках Фёдорову даже показалось, что на ее лице блеснула слезинка. Через минуту в обратном направлении просеменила уже знакомая худенькая негритянка.