Уже изрядно захмелевшие собеседники весело общались.
Да. Помню, во Франции в ресторане ели мы с подругой тирамису. Кажется, с малиной вроде? блистала кулинарными познаниями Светлана.
А помнишь, Светик, как в Италии баловались савоярди?! Тогда ещё ты мороженым объелась, да? хохотала Таня, втайне погладывая на экран телефона.
Аркадий! А наливайте дамам мартини! разошлась Светлана, взмахнув рукой, на которой на мгновенье обнажилась синяя наколка.
Помню, в Риме пошли в Лувр. Во там народу-то! вспомнила Таня, мечтательно подперев рукой подбородок.
В Риме? Тань, но Лувр же в Париже находится! недоумевал Аркадий Степанович, подливая в бокал мартини.
А-а-а-а, это. А я про ресторан «Лувр». Про него, нашлась Татьяна, густо залившись пунцовой краской.
Под окном раздался звук клаксона.
О, это, наверное, Пётр подъехал, предположил Аркадий Степанович, отставив бокалы. Все подошли к окну. К подъезду подъезжал синий шикарный «Бентли».
Точно, констатировал Аркадий, отодвигая штору на окне.
Ошарашенные увиденным, дамы упорхнули в прихожую встречать нового гостя.
Аркадий Степанович вынимал из пакета фрукты, тихонько напевая весёлую песенку.
* * *
Дверь открылась, и на порог ступил тот самый мужик из «Жигулей».
Девушки обомлели. Они переглянулись и молча уставились на вошедшего мужчину.
От образа того простоватого мужичка, что ранее вытаскивал папиросы из кармана, не осталось и следа. Теперь перед дамами предстал импозантный мужчина в теле зрелых лет. Он сиял улыбкой.
Зд-д-д-д-расьте! как-то быстро выпалила Света. И покраснела.
Это, проходите, пожалуйста! пригласила гостя подруга.
Здравствуйте, девушки, здравствуйте! Пётр Иванович меня зовут. Для вас просто Пётр, лучезарно улыбаясь, проговорил бывший водитель «Жигулей».
А! Аркаша, ты уже здесь! Ну что, проспорил?! грозно вопросил Аркадия Пётр.
Ха-ха-ха-ха-ха!!! рассмеялись мужчины и крепко пожали руки.
Девушки не понимали, что происходит. Они недоумённо смотрели то на одного, то на другого кавалера.
Да ладно, девчонки. Сейчас всё объясню. Просто мы поспорили, что Пётр сможет прожить неделю как обычный мужик-работяга: ездить на старых «Жигулях», пить пиво из баклажек, курить папиросы, слушать хамство уставших продавщиц, соседей. Но проспорил я! захохотал Аркадий.
Все начали смеяться.
А на что спорили? осмелела Светлана.
Да на хату новую, двухкомнатную, в новостройке, уточнил Аркадий Степанович.
Поня-я-я-я-я-т-ненько! протянула Татьяна, наливая в бокал мартини.
Ну, за новоселье! предложил тост Пётр, сверкнув перстнем с синим большим камнем.
Мужчины расхохотались, а Таня вспомнила, что ей надо через два дня вносить очередную арендную плату за съёмную комнату в квартире, где жили ещё четыре человека, таких же нанимателей.
В деревню возвращаться так не хотелось
Джонни
Джонни бежал по ночным улицам большого города, озираясь по сторонам. Вокруг всё было залито светом от уличного освещения и многочисленных рекламных вывесок, витрин магазинов.
Редкие прохожие старались как можно быстрее освободить ему дорогу, так как габаритов Джонни был весьма внушительных и выглядел довольно угрожающе.
Наконец, остановившись возле ночного кафе, наш герой медленно зашёл внутрь и быстро направился к кассе.
Деньги, деньги давай, сука! заорал Джонни и резко вытащил нож из-за ремня брюк.
Коротко стриженная блондинка, женщина-кассир в розовой кофточке, истошно завизжала и закрыла лицо руками. Где-то из подсобки слышался Slayer.
Джонни перепрыгнул через прилавок, сбил ногой кассу и быстрыми движениями начал наполнять карманы купюрами из кассового аппарата, косо смотря на разбегающихся посетителей кафе. Опустошив аппарат, Джонни развернулся и сильно ударил продавца кулаком по голове, повалив её на пол.
Вдалеке раздался вой полицейской сирены.
Джонни затаился за входной дверью кафе, ожидая появления стражей порядка. Предварительно погасив свет в заведении.
Его огромный нож, зажатый в правой руке, недвусмысленно свидетельствовал о злобных и кровавых намерениях героя.
Напряжение нарастало в воздухе.
Первым в дверь кафе вошёл невысокий полноватый полицейский. Он разговаривал по рации. За ним следовал второй служащий закона, держа в одной руке фонарик, а во второй пистолет.