Почему ты задыхаясь, проговорил он, не сказала про суд? Про то, что квартира уже не наша? И нас могут выставить вон?
Она с недовольством поджала губы.
Откуда ты знаешь?
Услышал. Ты не умеешь говорить нормально орешь в телефон так что слышно на чердаке. Я тут для мебели? Почему я узнаю, что выселяют в самую последнюю очередь?
Светлана вздохнула.
«А что бы ты сделал, если бы узнал, что мы не в состоянии платить ипотеку? угрюмо подумала она. Громко пукнул в знак протеста?»
Потому что у нас нет денег, чтобы выкупить ее, устало произнесла Светлана. У тебя есть сорок пять миллионов? Твоей пенсии едва хватает на лекарства для тебя. Правда, от этих таблеток пользы не больше, чем от клизмы.
Алексей Сергеевич закашлялся, в уголках его глубоко запавших глаз выступили слезы.
Что же с нами будет? тихо спросил он, когда приступ утих.
Светлана пожала плечами. Она внезапно подумала о словах Германа. Насчет страхования отца и его «нечаянного» падения на пол с летальным исходом.
У нас еще есть время до Нового года. Пять дней, задумчиво произнесла она. На Новый год иногда происходят чудеса.
Старик беспокойно заерзал на несвежей постели.
Ты сошла с ума, проскрипел он. У тебя сын больная сестра ей тоже требуется уход Надо ехать в Воронеж Там участок и дом твоей бабушки он старый, но крыша над головой есть как-нибудь
«Какой, в задницу, дом с участком, мысленно проговорила Светлана, глядя на бормочущего отца. Все давно продано, а вырученные деньги ушли на оплату долгов».
Конечно, Воронеж, вслух подтвердила она. Тебя живым на первый этаж спустить, и то подвиг будет. А ты в Воронеж собрался. В электричке тебя везти, что ли?
Очевидно, Алексей Сергеевич не расслышал слова дочери и недоуменно уставился на нее:
Что?
Но Светлана уже закрыла за собой дверь.
Она собиралась позвать сестру, но вспомнила о сыне и заглянула в комнату, где еще десять минут назад лежала на смятой простыне с раздвинутыми ногами. Антон к тому времени включил телевизор и, забравшись на постель, с интересом вертел в руках полиэтиленовый пакетик, который Герман оставил ей перед уходом.
«Вещь стоящая, гарантирую. С клубничным вкусом», скользнули у нее в мозгу слова похотливого мерзавца с куцым хвостиком на макушке.
Антон, оставь! крикнула она, видя, как сын понюхал пакетик. Мальчик вздрогнул, переведя взор на мать.
Это что? простодушно спросил он, протягивая ей сверток. Конфеты?
Вроде того. Только это специальные конфеты, объяснила Светлана, поспешно забирая у него пакетик. Для взрослых. Детям это нельзя.
Посиди со мной, попросил паренек. Давай мультики посмотрим?
Конечно. Через пять минут, пообещала Светлана. Она спрятала «подарок» Германа в карман халата в двинулась на кухню. В какое-то мгновение ей пришло в голову избавиться от наркотиков, но что-то остановило ее. В конце концов, времена сейчас непростые, в крайнем случае она «толкнет» их в каком-нибудь ночном клубе, где сейчас купить «колеса» проще, чем жевательную резинку в супермаркете Со вкусом клубники, ха.
Ксения, ссутулившись, сидела за столом. Склонив голову, она внимательно разглядывала рисунки, перекладывая их из стопки в стопку. Услышав за своей спиной движение, девушка обернулась.
На Светлану смотрела ее зеркальная копия. Исключение составлял цвет волос Ксения, в отличие от Светланы, никогда не красила их. И если у Светланы в настоящий момент волосы напоминали медно-огненный водопад, то у Ксении они оставались такими же, какими были с рождения темно-русыми, которые она часто заплетала в косу. Лицо было открытым, распахнутые глаза изучали тепло и радушие. Она была похожа на преданную собаку, увидевшую своего хозяина.
Света, посмотри, какие красивые картинки получились! воскликнула она, подвигая к сестре кипу разрисованных листов. Это все мы с Антошей нарисовали! Гляди, это пароход! Это море с дельфинами! А это мы
Чудесно, хмуро буркнула Светлана. Я думала, ты что-то полезное сделала
В какой-то степени в глубине души она завидовала своей слабоумной сестре-близняшке, помешанной на Боге. По сути, она жила в полной гармонии сама с собой, нуждаясь разве что во сне, скудной пище и своей донельзя потрепанной Библии. Вселенские катаклизмы и иные проблемы волновали Ксению ровно столько, сколько ползающего по кровати Светланы клопа беспокоил Тунгусский метеорит.