Блондин посмотрел поверх книги:
Тебе что, каждый день надо напоминать? Одного я тебя не пущу, а вместе со мной ходить только наживать неприятности на Ваше Сероголовое Величество.
Я не наследник престола, насупился Тьег. Хватит уже. Я Ациан, твой племянник.
«Какой пассаж судьбы, из племянника императора в племянники проходимца». Асавин лукаво улыбнулся, отложив книгу.
Ну хорошо, Ациан, чего же ты хочешь?
Хотя бы ненадолго выбраться отсюда. Прогуляться по апельсиновой аллее, заглянуть в несколько лавок
Мельком глянуть на Лазурное Поместье продолжил за него Асавин, и мальчик насупился. Ты для меня, что эта книга, мужчина постучал по истрепавшейся обложке. Честно говоря, романчик из тебя так себе, банален до оскомины.
Вскинувшись, мальчишка забегал из угла в угол их маленькой сумрачной комнатушки.
Пойми! воскликнул он, всплеснув руками. Я до сих пор не знаю, что с отцом и адмиралом Фиахом. Они, может
«Уже мертвы», додумал за него белобрысый. Рубиец мельтешил перед глазами, словно мельничные лопасти. «Он ведь от меня не отстанет», с горечью подумал Асавин.
После встречи в «Негоднице» Эльбрено приодел молодого дворянина в менее приметные тряпки и привел в одну из комнатушек на границе Медного и Угольного порта. Дом с сомнительной репутацией. Хозяйка, госпожа Дарио, скупала краденое, а ее муженек знался с контрабандистами, хотя с виду ни за что не скажешь, что они из сумрачной братии. Асавин одновременно опасался и восхищался такого рода лицедеями, однако его не обманули их благочестивые улыбки, ни томик Закона Благодати, зажатый в ладонях старой леди. Небось, в нем, где-нибудь меж страниц, припрятана парочка золотых. Пыльная маленькая комнатушка, пара коек, сундук, набитый книгами и свечами, умывальник: вот и все нехитрое убранство. Сундук принадлежал Эльбрено. Однажды он обнаружил, что кто-то аккуратно вскрыл замок и покопался в книгах, при этом ни одна не исчезла. Прекрасное гостеприимство и потрясающая недалекость. Некоторые из книг можно было продать за крупную сумму, но хозяева явно были не в курсе, почем нынче Треалор или Милафтиль. Сам Асавин не очень-то берег свои бумажные сокровища. Во-первых, все это он уже читал и не раз. Во-вторых, ни одну он не купил.
Страсть к чтению возникла у него еще во времена рано загубленной юности. Стихи, истории, алхимические формулы В те времена ему было плевать, что читать, лишь бы унестись мыслями из сырой темной камеры, хотя бы на время забыв тяжесть цепи, боль натертой кожи, смрад и ощущение сырой обволакивающей безнадеги. Каторга жестокая кузница, либо ломает тебя, либо закаляет, но никогда не оставляет прежним. Чтение, живой ловкий ум и умение приспосабливаться помогли ему выжить, в то время как многие, гораздо сильнее и смелее его превратились в смрадную груду, залитую известковым раствором. Это очень странное чувство, ходить по земле, зная, что попираешь кости своих недавних товарищей, но Асавин никогда не был излишне сентиментальным. Когда прочие тряслись, рыдали и молились, он думал, как выжить. Это словно игра в крейнирский пакс не столько важно, какие у тебя карты на руках, сколько умело пустить пыль в глаза и заставить всех действовать так, как ты того хочешь. Главное, что нужно усвоить: нет хороших или плохих поступков есть выигрышные и провальные комбинации.
Он частенько возвращался к мысли убить Тьега. Каждый раз, когда мальчишка беззаботно поворачивался спиной, он думал: «Вот сейчас!». Это было логично, и, главное, практично. Сталь надежно обрубит связывающие их нити, а свинцовые воды навсегда похоронят императорскую кровь, но каждый раз его останавливало любопытство. На что способен этот парень? Что сделает с ним Ильфеса? Тьег и правда был книгой, с наивным бесхитростным сюжетом, и она сочинялась прямо на глазах Асавина. Кто знает, какой будет финал в этом романе? Если он сможет сберечь мальчишку, одни только небеса знают, чем может одарить его императорская семья. Корысть и любопытство комбинация настолько огнеопасная, насколько и выигрышная. Надо только знать, когда скинуть, а когда удвоить ставку.
Асавин лукаво посмотрел на пинающего шторы парня:
Ммм Хорошо.
Что? Тьег выпучил на него свои круглые серые глаза.
Давай сегодня пройдемся. Только про апельсиновые аллеи и Лазурное Поместье можешь забыть Это места, памятные Тьегу, а мой племянник Ациан, да снизойдет к нему Благой, прибыл издалека учиться И так уж и быть, наслаждаться свой молодостью.