Работайте, -и убыл.
Но проверка помогла Сидорову наладить отношения с начальством. Срочно понадобилось что-то приварить, чтобы, как говорится, к утру было. Но сварочного аппарата в полку не водилось! Где взять? Полковник приказал командирам рот найти любой ценой. Как?
И вспомнил Сидоров, где он видел в ходе последней самовольной отлучки сварочный аппарат, сокращенно САК. У строителей! Сообщил командиру роты, прихватил верных помощников, Иванова с Петровым, да и увел со стройки искомую технику, благо она на колесах. Привезли САК в часть, за ночь привели в порядок: почистили, покрасили, смазали, перебили номера, поменяли шильдики, натерли обшарпанные колеса смолой, диски замазали серебрянкой, заменили проводку. И к утру запустили агрегат, приварив все, что надо. Командир полка остался доволен, комиссия тоже, а командир роты от радости чуть не на крыльях летал.
Но к обеду в часть прибыла милиция вместе со строителями. Предъявили претензии, мол, ваши люди украли на стройке САК. Командование сразу начало привычно отпираться, но следователь указал, что колесные следы ведут в часть. Командование понурилось, комиссия посуровела, а капитан опустил крылья, поскольку на мелочах прогорели, забыли следы замести в горячке! Пошли смотреть САК. Долго строители его рассматривали да ощупывали, но, наконец, признались, что этот аппарат не их. С тем и убыли. А командование вновь воспряло, и его хорошее настроение добром отразилось на подчиненных. Вот такого бы консенсуса да во всех частях!
Быстро потекли денечки, вот и на второй год служба перевалила. Заматерел Сидоров, сам стал «дедом». У начальства в почете за былые заслуги. Но иногда, в память о шальной молодости, похаживал в самовольные отлучки. Однажды даже попался патрулю. Прапорщик, начальник патруля, раскрыл свою записную книжку: -Кто вы такой?
Рядовой Сидоров!
Нет, нет! Со мной такие штучки не пройдут. Как ваши настоящие имя и фамилия?
Но я действительно Иван Сидоров!
Вам меня не одурачить! Если назовете себя, отпущу в часть. Итак?
Почесал Ваня затылок и доверительно сообщил: -На самом деле я Федор Михайлович Достоевский.
Вот это похоже на правду! Почему было сразу не сказать? Я вас записал, отправляйтесь в часть!
И отправился Ваня в часть. Откуда еще не раз ходил в законное увольнение. Однажды пристал к нему Иванов: -Давай в воскресенье съездим к морю! Говорят, там стоят подводные лодки. Очень хочу на них посмотреть. А у тебя вроде земляк там служит? Может, на на лодку пустит? Очень хочу! Знаешь, как дома про это буду рассказывать?
Что ж, разок пропустить дискотеку ради счастья товарища дело святое. Уволились, попутками добрались до моря, вышли к расположению подводников, проникли через забор на пирсы, нашли нужную лодку, где вахтенным стоял земляк. Ведь и не учат их, но любой советский солдат, как настоящий диверсант, проходит везде, если ему надо туда пройти. В крови у него завет Суворова преодолевать самые непреодолимые Альпы.
Ладно, подошли к черному крутому борту. Сидоров свистнул, земляк показался на рубке, пригласил подняться. Ух, ты! Забрались на рубку, заглянули в люк, что ведет в нутро лодки. Там, внизу, будто тяжело дышит огромное чудище и веет наружу смрадом.
Если хотите вниз спуститься и по лодке пройтись, -предупредил вахтенный: -Надо разрешение запросить у центрального поста по переговорной трубе.
Надо заметить, что сия труба находилась как раз за спиной матроса, а вот другая труба, похожая, но более толстая и предназначенная для исполнения нужды вахтенными, расположилась на самом видном месте. Иванов подошел, сунул лицо в сей писсуар и запросил:
Центральный, ответьте!
Вахтенный глянул на солдатика, как на идиота, и, прикалываясь, ответил: -Слушаю.
Разрешите войти? попросился Иванов.
Не выдержал вахтенный, рассмеялся: -Снимай штаны и входи!
Вот тут-то и поняли гости, что над ними издеваются. Хорошо, успел тренированный подводник нырнуть в люк. А гости преследовали его по всему кораблю, такая получилась экскурсия. Зато, уже уйдя из армии, друзья могли с чистой совестью рассказывать родным, как они однажды служили на подводной лодке. Вах!
В ходе экскурсии Сидоров как бы пропитался бесстрашием подводников, и стал девок приводить прямо в казарму. Заводил, шептал: -Тихо! Аккуратно проходи, все спят. Да точно все спят! Что я, свою роту не знаю, что ли?