ваю её как затруднительную», произнёс Шеф с осозна-
нием того, что все участники встречи слушают его, за-
таив дыхание. Ему уже много лет удавалось руководить
этими партийными бонзами всего политического спек-
тра. Кличка Шеф ему нравилась, он чувствовал себя
самым умным из всех, впрочем, таким он безо всякого
преувеличения и был. Он преодолел множество препят-
ствий политических, экономических. Много раз был
на грани того, чтобы оказаться отвергнутым, но всегда
выходил из ситуации без малейших потерь, в то время
«Солнечные бароны»
как его окружение в большинстве случаев это хорони-
ло. В сложных ситуациях он смог выйти из своей пар-
тии, создать новую, да ещё и победить. Все остальные
сидели, не спуская с него глаз, и ожидали дальнейшей
информации. Среди них были и «заср ы», которые за
улыбку Шефа готовы были бы сожрать и куриный по-
мёт.
Прежде чем произнести следующую фразу, Шеф ик-
нул и глубоко задумался (как минимум это так выгляде-
ло). Глубокая задумчивость была лишь кратким откло-
нением от роли, которую он играл прекрасно. Было уже
далеко за полдень, и он давно выпил больше дневной
порции виски. Снова икнул и без колебаний продолжил
своё выступление:
«Господа, смотрите, приватизировать уже практиче-
ски нечего, дотации довольно ограничены, экономиче-
ская ситуация в Европе и в мире сложная, очень слож-
ная. Хотя вы, негодяи, этого не понимаете. Финансовый
кризис коснётся и нас. Это мы все должны понять»,
сказал. Мила перепугался до смерти. Перспектива сни-
жения жизненного уровня вывела его из равновесия,
ему хотелось плакать, он потерял контроль над собой и
перебил Шефа.
«Ну что ты болтаешь?!» вскрикнул он как су-
масшедший. Перспектива того, что ему придётся
расстаться со своим дорогим хобби автомобилями
марки Lamborgini, довела его до неконтролируемого
приступа бешенства. Ему настолько нравились авто-
мобили (хотя он и не знал их цену), что он, не моргнув
глазом, принимал эти «подарки» за различные услуги
богатым людям. Приличный человек назвал бы это не
«подарками», а «взятками». Мила называл их «пода-
рочками».
Из рая в грязь
Голубоглазый дал ему подзатыльник с такой силой,
то Мила опять упал в кресло и не мог вдохнуть. Замол-
чал. Шеф лишь покосился на него, поиграл бровями и
монотонным голосом прибил Милу к месту так, что тот
не смог выдавить из себя ни слова. Шеф спокойно про-
должал рассказывать «ужасный» сценарий. Компания
сидела в комфортных креслах как на раскалённых кам-
нях либо на лаве.
Эду стало плохо, он ушёл, его вырвало. Целая груп-
па этих присосавшихся к государственным дотаци-
ям людей ощущала угрозу, чуть ли не предательство.
«Ведь это невозможно, чтобы меня так ограничивали,
мне нужны каждый год мои двадцать миллионов, я ведь
не выживу», затянул Луфтик и открутил пуговицу от
гульфика так судорожно он сжимал в руках нечто, не
понимая в отчаянии, что именно.
В конце слово взял Голубоглазый: «Смотри, то, что
ты нам говоришь, мы более или менее ощущаем все,
но у каждой проблемы должно быть решение. Мы
этого так не оставим. У меня есть предложение». Он
пустился в подробное объяснение темы, связанной
с энергетикой. Это был его бизнес, и частично свою
идею он уже рассказал компаньонам во время отпуска
на острове.
Он не то чтобы хорошо разбирался в теме, но очень
хорошо разбирался в деньгах. Он не был миллиарде-
ром, но безумно хотел миллиардером стать. У него был
ясный план, и этот план с помощью политиков ему уда-
валось реализовывать. Его поставили во главе компа-
нии Energotak a.s., и он был очень успешным.
Он мог раздавать деньги налево и направо они
были не его, поэтому это было безболезненным. Те,
кто эти деньги получал, были признательны, ведь они
«Солнечные бароны»
за «костюм» из немецкого секонд-хенда готовы были
на всё что угодно, а за наличные деньги в пластико-
вом пакете совершили бы чудеса. Некоторых он очень
радовал, когда из своих командировок привозил в пода-
рок, например, пижаму из первого класса самолёта или
косметическую сумочку, предназначенную также для
пассажиров первого класса. Я уж и не говорю о мылах