Что касается конкретного местонахождения Русановской федосеевской обители, то, можно сказать, на сегодняшний день оно вполне установлено это урочище Обитель на территории Окнийской волости Новосокольнического района Псковской области, в 1 км южнее деревни Петровка. Когда-то эта местность входила в состав Невельского уезда. По воспоминаниям стариков-старообрядцев Окнийской волости, еще в начале ХХ века земли к востоку от озера Ассо (у д. Отрадное) звались «Акунищиной» (вполне вероятно, по имени магната Куницкого). На копии карты польского приграничья 1767 года, сохранившейся в Варшавском архиве (Mappa graniczna wojewodztwa Poloskiego 1767 roku), явственно указаны земли Кунинского (Куницкого?), расположенные именно в этих местах. К тому же, именно вдоль польского рубежа в совсем недавние времена тянулась полоса старообрядческих сел: Сергие, Молотовка, Вишневка, Петровка также и Обитель. Здесь до конца 1930-х годов существовала старообрядческая моленная, а сама деревня Обитель просуществовала до начала 1950-х годов, когда в период укрупнения сел отсюда уехали последние староверы. Название деревни говорит само за себя. Сохранилось и старообрядческое кладбище, надгробия на котором и величина растущих здесь деревьев указывают на его глубокую древность.
Участники установки памятного поклонного креста на месте Невельского общежительства. 27 июля 2007 г.
* * *После девяти лет жизни в Польше, в Невельском общежительстве, Феодосий Васильевич и его последователи вновь вернулись в Россию и поселились в Вязовской волости Великолуцкого уезда (1708). В 1707 году земли эти были пожалованы Петром I своему любимцу князю Александру Даниловичу Меньшикову, а уже на следующий год основатель федосеевского безпоповского согласия Феодосий Васильевич, лично знакомый со «светлейшим князем», получил разрешение переселиться со всей братией на его новые земли. Через торопецкого и великолуцкого коменданта Антония Алексеева А. Д. Меньшиков дал лист на имя Феодосия Васильева и его помощника дворянина Захария Бедринского22, по которому староверам была обещана «в вере их вольность» и разрешено молиться по старопечатным книгам. С помощью столь могущественного покровителя федосеевцы получили не только возможность открыто исповедовать старую веру, но и защиту от мирских и духовных властей.
Светлейший князь Александр Данилович Меньшиков
«4 апреля 1708 года Меньшиков на имя Феодосия Васильева и Захара Бедринского дал лист, которым разрешалось этим выходцам из Польши, со всею братией, поселиться на принадлежащих Меньшикову землях и там свободно отправлять богослужение по старопечатным книгам. Понеже, говорилось в данном листе, прежде сего жившие за Польским и Литовским рубежем избранники, в них же первые общих мужска и женска полу жительств совещатели Феодосий Васильев и Захарий Ларионов также миром общежительств семьи с женами и с детьми, возжелали из за тех рубежей выдти в сторону его царскаго величества, на наше имя, и по его царскаго величества указу оных избранников мы приятно принять, и в Великолуцком уезде, в дворцовой и разорения не чинил; также и сверх наложенных на них податей от нас излишняго ничего, а наипаче подвод и людей в провожатые, никуда ни за чем брать отнюдь да не дерзает, под опасением его царскаго величества жестокаго указа; чего ради во свидетельство дан им сей лист, за подписью нашей руки, за печатью нашею, в главной квартире, в Могилеве23. Получив такое разрешение, федосеевцы в большей своей части переселились на новое место24, и зажили здесь сначала довольно привольно»25.
Известно, что А. Д. Меньшиков покровительствовал старообрядцам. И это неслучайно. Здесь, по-видимому, не обошлось без влияния его духовника. В 1722 году крестовый поп князя Меньшикова Никифор Терентьев Лебедка был привлечен к делу о старце Варлааме (Василии) Левине. Оказалось, что он был «совращен в раскол» в 1707 году, встретившись в Новгороде с прежним своим духовным сыном, новгородским посадским человеком Гаврилою Нечаевым. «Нечаев только что возвратился из брынских лесов, где прожил несколько лет между раскольниками и сделался их ревностным последователем. Прежний духовный сын Лебедки совратил его с пути православия и Лебедка принял горячо учение о пришедшем на землю антихристе в лице Петра. У нас в книгах это написано, говорил ему Нечаев, и Лебедка верил ему безусловно. Живя у Меньшикова, Лебедка покровительствовал своим собратьям, но вел себя так осторожно, что никто и не подозревал в нем раскольника. Мог ли думать Меньшиков, преданный так глубоко Петру, что самое близкое ему лицо в доме, его духовник, раскольник и заклятый враг преобразователя России?»26 В результате, крестовый поп князя Меншикова Никифор Лебедка был казнен 7 августа 1722 года в Москве, у тиунской избы: «он сознался, что был раскольником и считал Петра антихристом»27.