Еще первые ее ухажеры заметили, что все подарки окупаются. И с Брайниным такая же история, и с этим, с Будякиным. Брайнин квартиру Нике подарил, так он сразу тендер какой-то крупный выиграл, о котором, говорят, даже мечтать не мог. А после того как Будякин «мерс» ей подарил, его фирма получила особый сертификат Международной организации стандартов… Вот и я думаю: может, и мне что-нибудь ей подарить? – весело улыбнулся Эдик.
– Дарить, наверное, мало – надо еще и переспать, – хмыкнул Степан. – Справишься?
– Так это дело нехитрое…
– Хитрость в том, как эту Нику поделить. Скажи, между ее ухажерами стычки бывали – ну, на почве ревности или там неудовлетворенности?
– Информации на этот счет нет. Может, и случалось что. Хотя вряд ли. Будякин – человек женатый: Брайнин по жизни холостяк, короче, ни тот, ни другой жениться на Нике не собирается, а раз так, то никаких обязанностей у нее перед ними нет…
– Это она так считает. А если тот же Брайнин или Будякин считают, что Ника им по гроб жизни обязана?! Может, кто-то из них решил отомстить ей, поэтому и дал наводку на ее квартиру. Или своих спецов на кражу послали…
– Да теоретически такое, конечно, возможно. Но практически… Я изучал прошлое этих деятелей. Не судимы, не привлекались, в криминале не замечены. Если раньше за ними ничего не было, то сейчас они тем более в криминал не полезут, ни к чему им эта головная боль. Я-то, конечно, допрошу этих огурцов, но не думаю, что это даст результат. Они люди серьезные, со связями, начну давить – сразу в стойку встанут. Про разрешение на обыск я даже не говорю – по ушам нам дадут, а не санкцию…
Кража – преступление, можно сказать, банальное. На основании пустых предположений бизнесменов в разработку не возьмешь – прокурор постановление не подпишет, да и само по себе дело это очень хлопотное, если не сказать, неоправданно хлопотное. Так что придется прибегнуть к испытанной методике. На все украденные вещи ставится «сторожок», и как только одна из них всплывает где-нибудь на барахолке, в ломбарде или еще где, начинается работа. Кто купил, кто продал и так далее и тому подобное – по цепочке до самого вора, а там и наводчик и даже заказчик всплыть может. Но это еще не все.
– «Барабаны» о чем стучат? – спросил Степан.
Большинство краж раскрывается через агентурную сеть, а она у сыщиков Битовского ОВД весьма обширная.
– Так в том-то и дело, что стучат. – Эдик растянул губы в интригующей улыбке.
– С этого бы и начинал. А то развел тут бодягу…
– Так без этой бодяги нельзя. Все через нее… Я рассказал только про двух активных папиков. А про третьего ничего не сказал. В принципе с него и надо было начать…
– Это тот, который пассивный?
– Ага, пассивный… – хмыкнул Эдик. – Только ты ему об этом не говори…
– Ты считаешь, у меня будет возможность с ним поговорить?
– Ну да. Это ж наш дражайший господин Сафронов. Он же Леша Сафрон.
– Это интересно! – оживился Степан.
Он был неравнодушен к этому местному бандитскому авторитету, пардон, бизнесмену и предпринимателю. Лет десять с ним уже воюет. И всегда, во всех стычках берет верх. Да надо сказать, Сафрон уже и не больно-то сопротивляется. Рыпался когда-то, пытался поставить Степана под себя, да кишка тонка. Битовский уголовный розыск оказался сильней той же битовской уголовно-криминальной бригады гражданина Сафронова.
– Тут какая история, эта Ника сама ему навязалась. Она же из Битова, а в Москву переезжать не собирается – нравится ей здесь. А кто у нас здесь самый крутой? Сафрон, конечно. Вот она и решила спокойствия ради обзавестись таким покровителем…
– Дура потому что, – хмыкнул Степан.
Теперь он понимал, на какие криминальные личности намекала ему Ника.