Метаморфоза являлась статичным завершением сюжета: протагонист переживал завершившееся событие.
Таким образом, следовало формализовать и поставить в соответствие друг другу элементы сюжетной схемы Экспозиция, Завязка, Тело Текста, Развязка, Метаморфоза и экзистенциальные понятия Пространство, Время, Идентичность, Свобода и Смерть. С помощью метаязыковой формализации и создания соответствий становилось возможным проверить корректность предварительных интерпретаций и при необходимости их изменить, добавив еще ряд понятий, в которых могла возникнуть необходимость.
Несмотря на то, что интерпретация «пуговичного эксперимента» в экзистенциальной парадигме уже используется с достаточно хорошим эффектом в психотерапевтической и экспертной практике, сам эксперимент может быть назван экспериментом лишь условно, так как не удалось хотя бы теоретически найти контрольную группу, поскольку все группы испытуемых, сформированные различными способами, действовали идентично и не оказывались противопоставленными друг другу. И все же он во всех модификациях сохранял главное свойство эксперимента: идеальную воспроизводимость.
Однако в редукции семишаговой модели сюжета к нескольким экзистенциальным проблемам сохранялась не удовлетворяющая нас произвольность, поскольку сами понятия Пространство, Время, Идентичность, Смерть и Свобода являются объектами многочисленных и часто противоречивых философских истолкований, наделяются разными людьми и в различных контекстах большим количеством значений, в том числе редуцированных или метафорических. Поэтому экзистенциальная парадигма в психотерапии и экспериментальный подход в психологии всегда полагались взаимоисключающими: предполагалось, что размытые философские понятия невозможно «посчитать», то есть применить к ним математические методы.
Создание метаязыка для такого описания этих семантически размытых понятий дает возможность применить математические методы к объектам, которые всегда рассматривались только в ненадежном поле интуиции.
Требования к метаязыку
Создаваемый для формального описания описываемых в «пуговичном эксперименте» событий и процессов метаязык обязан был удовлетворять рутинным требованиям, предъявляемым к языкам описания.
Формальные требования к любому метаязыку (наир., Гладкий, Мельчук) состоят в том, что он, в отличие от естественного языка, должен иметь закрытый словарь (аксиоматику), в который конвенционально вводятся без определений однозначно понимаемые слова, и синтаксис (операциональную систему) список строго определенных операций с этими словами. В любом высказывании на метаязыке не должно находиться других слов, чем в словаре метаязыка, и эти слова не могут взаимодействовать иначе, чем это допускает операциональная система. Благодаря этому любое высказывание (А) на метаязыке может быть сопоставлено с любым другим высказыванием (В) на том же метаязыке таким образом, что можно одним и только одним способом ответить на вопросы:
является ли (В) тождественным преобразованием (А)?
является ли (В) следствием (А)?
является ли (В) условием (А)?
содержит ли (В) элементы, отсутствующие в (А)?
если (В) содержит некоторое число элементов, отсутствующих в (А), то каково это число?
Теперь представим в общем виде словарь и синтаксис метаязыка ПСН. В этом первичном представлении будут описаны именно принципы, на которых они создавались. Далее будет подробно показана работа над каждым конкретным понятием, долженствующим быть описанным с помощью метаязыка ПСН.
Словарь (аксиоматическая база) метаязыка ПСН
С теоретической точки зрения в качестве аксиоматической составляющей метаязыка можно использовать любые слова, но в этом тривиальном утверждении содержится доля лукавства. Даже великий метаязык традиционной математики, построенный на принятом без определения понятии «число», обнаружил свою уязвимость из-за бесконечной неопределенности этого понятия. Противопоставленная традиционной математическая парадигма, названная «современная математика» (напр., Шиханович) и базирующаяся не на понятии «число», а на понятии «множество», показала свою бОльшую описательную мощь и гибкость за счет того, что конвенция о семантике понятия «множество» оказалась значительно проще и определеннее. Учитывая этот опыт, мы избрали для словаря создаваемого метаязыка слова, понимание которых вообще не требует дополнительных конвенций, то есть семантические примитивы.