Выпив чаю, Андрей Ефимович поднялся и, подойдя к жене, нежно чмокнул её, похвалив ещё раз.
Варечка, милая, огромное спасибо за обед, после такого хочется отдохнуть, расслабиться, я бы и не прочь побыть с тобой, но меня ждут дела, а тебе предстоит ещё посмотреть картину, которую я привез, и оценить её, насколько это возможно, он взял жену за руку и повел в комнату.
Варя довольно долго рассматривала полотно, Дубовик же терпеливо ждал, понимая, что никогда не следует торопить людей с выводами, если хочется получить положительный результат.
Наконец, она сказала:
Очень странная картина, я бы сказала тяжелая: здесь перемешаны стили и направления, мне очень трудно сказать что-либо конкретное. Что-то в ней не так Какая-то раздвоенность
Варечка, я абсолютный профан в живописи, поэтому, если можно, простым языком, Дубовик обнял жену и легонько дотронулся губами до её уха. Варя засмеялась и, шутливо хлопнув его по губам, сказала:
Я тоже не большой профессионал, и мне, в самом деле, трудно понять, какой диссонанс присутствует в этой картине. Могу вам, Андрей Ефимович, только предложить отвезти её моему учителю. Кстати, я опоздала на занятия, кинув взгляд на большие часы, вздохнула девушка.
Ну, думаю, я смогу оправдать тебя перед твоим мастером, поехали! Андрей решительно поднялся.
Художник Лебедев находился в своей мастерской, где принимал учеников. Два молодых человека сидели у мольбертов и сосредоточенно водили кистями по полотнам.
Увидев Варю, Алексей Кириллович осуждающе покачал головой, но, когда Андрей объяснил ему причину её опоздания, засуетился и, взяв в руки картину, понес к свету. Поставил на мольберт и, отойдя в сторону, стал внимательно разглядывать.
Сразу не скажу ничего. Картина неординарная по своему написанию и содержанию. Даже стиль так сразу не определить. Позвольте мне поработать с ней немного? обратился он к Дубовику. Насколько я понимаю, для вас эта вещь важна, и абы что, сказанное мною, вас не устроит?
Правильно понимаете. Я вернусь за ней, когда скажете, он попрощался и, уходя, обнял и нежно чмокнул Варю в щёчку, чем вызвал у всех некоторое смущение, которого сам не заметил, раздумывая о словах художника.
В архиве областной библиотеки царили полумрак и тишина. Запах старых книг щекотал ноздри. Слышен был лишь тихий шелест переворачиваемых страниц: за одним из столов сидела молоденькая девушка и просматривала старые фолианты, которые внушительной стопой возвышались над ней.
Архивариус Нина Евдокимовна, весьма интересная женщина лет пятидесяти пяти, встретила Дубовика несколько высокопарно:
А я помню вас, вы уже бывали здесь, смотрели подшивки старых газет! Очень приятно, что в нас ещё есть нужда, что мы необходимы не только простым гражданам, но и таким значимым людям, как сотрудники Госбезопасности! она показала на свободный стол с зеленой настольной лампой: Проходите, пожалуйста!
Нина?.. Простите, запамятовал отчество, спросил Дубовик, проходя к столу.
Евдокимовна! подсказала женщина.
Нина Евдокимовна! Мне необходимы все имеющиеся у вас документы, газеты периода с 1910 ну, и, наверное, по 1914 год. Пока будет достаточно!
Скажите, товарищ?..
Подполковник.
Поздравляю! В прошлый раз вы были, по-моему, в звании, майора? Дубовик кивнул. Товарищ подполковник! Возможно, вас интересует что-то конкретное? Так мне будет легче сделать вам подборки газет, ведь были и совершенно специфические издания
Пожалуй, вы правы, согласился подполковник. Меня интересует купечество того времени, в частности, Лыткин. Вам, случайно, не знакома эта фамилия? Ведь он был купцом, насколько мне известно из истории нашего города.
Да, конечно! воскликнула женщина, приложив руки к груди. Представьте, я помню такую семью! Мне в то время было девять лет, я имею в виду 1910 год, но мы с детьми Лыткиных, как впрочем, и с детьми других купцов и мещан, играли в парке, катались на горках. Дети ведь не делают различий в сословиях как бы оправдывалась она. Но прошло много времени: сначала империалистическая война, потом революция, гражданская война, сталинские времена, ещё одна война многое позабылось, но фамилия эта у меня в памяти сохранилась. Правда, об их семье я не очень много знаю, пожалуй, только то, что касалось детей Она задумалась, потом вдруг вскинула глаза: А знаете, я помогу в большем, нежели просто документами из архива! Я дам вам адрес преинтереснейшего человека это просто кладезь исторических событий, энциклопедия! Сам он служил по почтовой части, а его старшие братья в полиции. Так что, вам прямая дорога к этому человеку! Но газеты я принесу! она направилась вглубь комнаты.