Меня положили в больницу. В самом прискорбном настроении, практически убитая морально и в предвкушении ещё и физической смерти, как мне было обещано, я карабкалась по лестнице, превозмогая дикую боль, на последний этаж в кабинет докторицы. Докторица, заполняя «Карту больного» (если честно, я не помню, как этот документ точно называется), определила меня в палату. Палата находилась на другом этаже, и, как водится, к моим услугам был снова только лестничный марш. Люди в белых халатах как будто бы нарочно дежурили у лифта и не давали больным попасть в него.
В палате, кроме меня, лежали ещё пять человек, четверо из которых с таким же заболеванием, как и у меня, и одна женщина с другим заболеванием, но тоже очень тяжёлым аутоиммунным. Я присела на свою кровать и стала наблюдать за обстановкой. Женщина справа лежала и стонала. К ней пришёл её лечащий врач.
Что, плохо? спросил он женщину.
Очень плохо. Всё болит. Можно мне таблетку? женщина простонала, и у неё выступили слезы.
Нет! Мы же договаривались! Терпите! врач сказал как отрезал
Очень больно, всхлипывала женщина. Я не могу больше терпеть
Терпите! выходя из палаты бросил врач.
Женщина заплакала. «Однопалатовцы» посмотрели на неё с сочувствием, кто-то подбодрил: «Держитесь»
Мне стало её безумно жаль, как-то строго и равнодушно с ней поговорил её лечащий врач. Я подошла к женщине и спросила:
Я могу вам чем-нибудь помочь? У меня с собой ибупрофен есть, может быть, дать вам? Он, конечно, не ахти как боль снимает, но всё же лучше, чем ничего.
Спасибо, ответила несчастная женщина. Мне нельзя. Доктор не разрешает. Он там какую-то диссертацию пишет и ему надо знать, сколько я смогу вытерпеть без обезболивания
Ого! я очень удивилась. На что только люди не идут ради денег. Извините за нескромность, а сколько вам за это платят?
Это была, наверное, самая весёлая шутка за тот день, которую услышали «однопалатовцы». Они все дружно рассмеялись, и даже женщина, которая испытывала сильные боли и минуту назад плакала, приободрилась и заулыбалась:
Откуда ты такая взялась? С Луны, что ли? Никто мне ничего не платит.
Здесь только мы платим, подхватила её женщина лежавшая у окна. Медсестре, чтоб поставила укол, одна цена, капельницу другая. А лечащий врач это вообще отдельная тема. Я в такие должищи влезла, чтобы сюда лечь А бесплатно никто ничего делать не будет, даже не подойдут к тебе. А ты что, без денег сюда легла, что ли?
Я с деньгами Только я не понимаю тогда, в чём смысл вам терпеть сильную боль? я снова обратилась к женщине которой не давали таблеток. Давайте я дам вам ибупрофен если врач хочет на вас опыты ставить, то пусть он вам тогда за это деньги предложит! Ради чего вы мучаетесь?
Женщина оживилась.
А давай! Только молчите все! Помните, я не пила никаких таблеток!
Не бойся, мы своих не сдаём! Пей, не мучайся! поддержали женщину «однопалатовцы».
Женщина выпила таблетки, а я снова села на свою кровать и продолжила наблюдения. Пришла медсестра. Она поставила капельницы двум женщинам, у одной из которых был другой, не как у нас всех, диагноз и ушла. Минут через двадцать она снова пришла в палату и, весело смеясь, хлопнула себя ладошкой по лбу:
До меня только сейчас дошло! Я вам капельницы-то перепутала!
Медсестра переставила наполовину опустевшие капельницы и на выходе из палаты буркнула:
Что же вы молчали, курицы? Не видели что ли, что вам ставят? Сами виноваты!
К моему великому удивлению, «курицы» под нос себе стали говорить:
Ой, я не заметила сказала одна курица.
Я тоже не обратила внимания дуры мы с тобой ответила другая. Сами виноваты! Теперь не то лекарство получили.
Моему возмущению не было конца!
Да вы вообще ни в чем не виноваты! Виновата только медсестра! Как вы можете терпеть такое обращение? Вам влили не то лекарство! Нужно обязательно пожаловаться врачу!
Ты точно с Луны! Ты что, первый раз в больнице? Правил не знаешь? женщина с капельницей говорила со мной, как с идиоткой. Медперсонал неприкосновенный! Виноват может быть только больной!
Я попыталась поспорить, но вспомнив, как я с дикой болью карабкалась по лестнице на шестой этаж, как меня не впустили в лифт, замолчала. Тем временем, в нашу палату поселили ещё одного человека. Это была молодая девушка. В её истории болезни стоял такой же диагноз, как и у меня, только другая, более лёгкая стадия. Но! Эта девушка произвела на меня наисильнейшее впечатление. Я старалась сидеть расслабленно и спокойно, чтобы ничем не выдать своё недоумение, и тот ужас, который я испытала при виде этой несчастной. Она еле-еле прошла в дверь палаты, таких необычайно крупных размеров она была. Причём ростом девушка едва ли доходила мне до локтя. Совершенно очевидно, что она была очень и очень больна. Девушка разговорилась с «однопалатовцами». Оказалось, что она заболела нашей Болезнью в восемь лет. Её стали практически сразу лечить гормонами и цитостатиками. Лекарства «посадили» ей все органы, а рост из-за гормональных препаратов прекратился, поэтому она осталась ростом с восьмилетнего ребёнка. Суставы в итоге у неё всё равно разрушились, только теперь к своему главному заболеванию прибавились сопутствующие заболевания всех имеющихся в наличии органов, а от лечения появились множественные побочные эффекты.