Схваченный по приказу царя боярин Семен Ростовский на допросе стал прикидываться ветошью и «Ваньку валять»: якобы хотел бежать от собственного убожества и скудоумства поскольку по-пустому изъедает царское жалованье и отцовское наследство. Однако люди, вызванные на допрос, показали, что он сносился с литовским послом Довойною, когда тот был в Москве, и даже сам тайно дважды виделся с ним говорил ему, как обстоят дела в Думе насчет мира с Литвой, поносил государя и требовал себе опасной грамоты для бегства. Семен Ростовский вынужден был признаться, что с ним хотели бежать в Литву родственники его, князья Лобановы и Приимковы.
Боярин очень боялся сурового наказания государя. Если в Литве и Польше участие знати в избрании на трон монарха считалось само собой разумеющимся законным и необходимым! и ни коим образом не рассматривалось как государственная измена, то в Русском государстве все было с точностью наоборот. Князья и бояре, высказавшиеся в момент болезни царя не за царевича Дмитрия, а за его династического соперника Владимира Старицкого, знали, что от выжившего царя их ожидает неминуемая кара
Судебное разбирательство по делу беглеца-боярина Семена Ростовского выявило многих заговорщиков, имена которых были неизвестны царю. Многие знатные бояре и князья, оказавшиеся в тени «мятежа у постели царя», были скомпрометированы розыском Семена Ростовского, вскрылись невидимые доселе связи и нити масштабного заговора против царя и его семейства, в первую очередь против партии Захарьиных. Кроме многочисленной родни Ефросиньи и Владимира Старицких, из старомосковского рода Патрикеевых, князей Щенятевых, Курлятевых, Куракиных, выяснилась неприглядная роль князей Турунтая-Пронского, Немого-Оболенского, Репнина и даже бояр-воевод Серебряного, Микулинского, а также многих других князей и дворян, членов Государевого двора. Большинство заговорщиков сплачивала ненависть к партии Захарьиных, решимость не допустить их прихода к власти
Боярский суд по делу Семена Ростовского с ведома царя Ивана и митрополита Макария вел дело весьма осмотрительно и осторожно. Судьи по тайному распоряжению царя намеренно закрывали глаза на многие боярские преступления, не придавали значения выбитым из Ростовского показаниям насчет преступных связей Ефросиньи Старицкой со многими и многими знатными вельможами, которым царь доверял, как самому себе. Нарочно главными сообщниками князя Ростовского в Москве были объявлены только княжьи холопы.
В письменном наказе послу, отправленному царем в Литву, говорилось: «Если станут спрашивать о деле князя Семена Ростовского, то говорить: пожаловал его государь боярством для Отечества, а сам он недороден, в разуме прост и на службу не годится. Однако захотел, чтоб государь пожаловал его наравне с дородными. Государь его так не жаловал, а он, рассердившись по малоумству, начал со многими всякими иноземцами говорить непригожие речи про государя и про землю, чтобы государю досадить. Государь вины его сыскал, что он государя с многими землями ссорил, и за то велел его казнить. А станут говорить: с князем Семеном хотели отъехать многие бояре и дворяне? Отвечать: к такому дураку добрый кто пристанет? С ним хотели отъехать только родственники его, такие же дураки»
Выяснилось, что в беседах с литовским послом и его помощниками боярин Ростовский почем зря поносил партию Захарьиных. Если бы Никита и Данила Романовичи не оплошали на Белозерском богомолье, оказавшись повинными в «случайном» утоплении своего племянника-царевича Дмитрия, которому они первыми из бояр присягнули на верность, они имели бы все основания настаивать на казни беглеца изменника Семена Ростовского. Наверняка, вместе с боярином на скамью подсудимых пошли бы князья Старицкие и многие их сообщники Только учинить суд над своими противниками из соперничавших боярских партий, изгнать из Думы многих своих противников Захарьиным было уже не под силу они справедливо лишились кредита доверия у царя после трагической промашки на Белозерском богомолье.
3. Прощение изменников
Суд все же приговорил боярина Ростовского к публичной позорной казни на Красной площади на Лобном месте. В ночь перед казнью поседевшего, белого, как лунь боярина, боярина доставили к царю для беседы с глазу на глаз.
Скажи то, что от суда утаил, Семен Иван устремил на боярина испепеляюще-насмешливый взор. Скажешь мне на ухо и казни позорной и лютой избежишь Кого еще знаешь из главных заговорщиков?..