Это показалось ей странным и вызывающим до такой степени, что она с трудом подавила желание приподнять вытянутые ноги и, сдвинув коленки, сказать громко, чтобы все слышали: "Взгляните. У меня чулки не в цвет". Но произнесла она только:
- Что?
- Я говорю, у вас вид замерзший, Корин. Бр-рр! Я принесу вам выпить, хотите вы или нет. И не спорьте. Идите к Рэю, а я пока все приготовлю. Он работает, но это не важно. Прямо вон в ту дверь. - Банни быстро исчезла в кухне.
Корин встала и, подойдя к двери, на которую показала Банни, открыла ее.
Форд сидел за маленьким столиком для бриджа спиной к ней. Он был в рубашке с короткими рукавами. Маленькая лампочка без абажура горела у него над головой. Корин не то что не дотронулась, она даже не сразу подошла к мужу, но она назвала его имя. Форд рассеянно оглянулся, а затем, повернувшись на деревянном ресторанном стуле, на котором он сидел, посмотрел на посетительницу. Вид у него сделался растерянный. Корин подошла и тоже села поближе к столу, так чтоб можно было дотянуться до Форда. Она уже поняла, что у него все неблагополучно. В комнате до того разило неблагополучием, что ей стало трудно дышать.
- Ну как ты, Рэй? - спросила она, не плача.
- Нормально. А ты как, Корин?
Корин коснулась его предплечья. Потом убрала руку и положила на колени.
- Я вижу, ты работаешь, - сказала она.
- А, да. Ну как ты, Корин?
- Нормально, - ответила Корин. - Где твои очки?
- Очки? - удивился Форд. - Мне нельзя ими пользоваться. Я делаю упражнения для глаз. Очками нельзя пользоваться. - Он снова повернулся на стуле и посмотрел на дверь, в которую вошла Корин. - Посоветовал ее двоюродный брат, - пояснил он.
- Двоюродный брат? Он доктор?
- Не знаю, кто он. Живет на другом конце города. Он ей дал для меня несколько глазных упражнений.
Форд прикрыл глаза правой рукой, потом опустил ее и посмотрел на Корин. Пожалуй, он впервые посмотрел на нее с явным интересом.
- Ты остановилась в городе, Корин?
- Да, в отеле "Кинг Кол". А она не сказала тебе, что я звонила?
Форд покачал головой. Он порылся в бумагах, валявшихся на столике для бриджа.
- Значит, в городе, да?
Корин вдруг заметила, что он пьян. Когда она это заметила, у нее заходили ходуном коленки.
- Я переночую одну ночь.
Последнюю фразу Форд выслушал, стараясь сосредоточиться.
- Всего одну ночь?
- Да.
Болезненно прищурив глаза, он посмотрел на разбросанные в беспорядке по столику для бриджа бумаги.
- Я здесь много работаю, Корин, - сказал он доверительно.
- Я вижу, вижу, что работаешь, - ответила Корин, сдерживая слезы.
Форд снова обернулся, чтобы взглянуть на дверь, и на этот раз чуть не упал.
Потом он наклонился к Корин, озираясь, словно человек, отважившийся пересказать соседу по столу на чинном сборище скандальную сплетню или сомнительную шутку.
- Ей не нравится моя работа, - произнес он таинственно. - Ты представляешь?
Корин молча замотала головой. Слезы почти ослепили ее.
- Ей не нравилось то, что я пишу, когда она приехала в Нью-Йорк. Я кажусь ей недостаточно содержательным.
Корин плакала, больше не стараясь сдерживаться.
- Она пишет роман.
Покончив с секретами, Форд выпрямился и стал снова ворошить бумаги на столике для бриджа. Внезапно его руки замерли. Он заговорил таинственным шепотом.
- Ей попалась моя фотография в разделе книжных рецензий в "Тайме", и она приехала в Нью-Йорк. Она считает, что я похож на какого-то киноартиста. Когда без очков.
И туг Корин без лишнего шума все же потеряла голову. Она спросила Форда, почему он не написал. Она попрекнула его тем, что он нездоров и несчастлив. Она умоляла его вернуться домой. Она беспорядочно касалась руками его лица.