Теперь перед очередной поездкой я испытываю неприятное, сосущее, изматывающее волнение, хотя повода для беспокойства и нет. Злюсь на себя, но поделать ничего не могу. Это только в книжках люди управляют своей психикой, как смартфоном хочешь так настроил, хочешь этак. Зато уже в Аэроэкспрессе беспокойство отступает: механизм путешествия уже вступил в работу, расслабься и получай удовольствие! От тебя уже ничего не зависит.
Миновав дачный Савёловский вокзал и унылые внутригородские пути с бетонными заборами, разрисованными доморощенными художниками, Аэроэкспресс наконец-то вырвался из города и, увеличив скорость, помчался к Шарику. Поворот, ангары, самолёты на технической позиции, и вот он, аэропорт. Я избавился от чемодана, получил посадочный талон и отправился в бар, где, попивая коньяк, дождался начала посадки.
Говорят, что пилоты не любят летать пассажирами. Обычно мне всё равно, никаких эмоций полёт не вызывает, тем более, в командировки Дядя Фёдор гоняет меня довольно часто. Но в этот раз получилось по-другому. То ли коньяка я выпил больше, чем следовало, то ли повлияла песчаная буря на Марсе не знаю. В самолёте я заснул и почему-то увидел тот самый полёт ракетоносца, который оказался для меня последним. Я опять сжимал рога штурвала, перед глазами прыгали чёрные циферблаты, мигали цветные кнопки и противным бабьим голосом верещал речевой информатор. Наяву я не знал, когда откажет гидросистема и упрямо тащил тяжёлую машину к полосе, надеясь на чудо, а во сне был уверен, что не успею, управление в последний момент «отвалится», и машина со скрежетом рухнет на бетон, высекая снопы искр. В ожидании чудовищной боли я застонал и проснулся.
Оказывается, меня держала за руку соседка и с тревогой заглядывала в глаза:
Вам нехорошо? Вы стонали во сне Вам нужен врач? Позвать стюардессу?
Одурь скверного сна постепенно уходила, и я разглядел девушку: обычное, не очень привлекательное русское лицо, гладкая причёска, зелёные глаза, минимум косметики. Лет ей, наверное, около двадцати. А голос приятный, хороший такой голосок, ласковый, домашний.
Так позвать стюардессу? Или у вас собой есть лекарства?
Спасибо, ничего не надо, просто увидел дурной сон Всё уже прошло, не беспокойтесь обо мне.
Вы так боитесь летать? Но это же совершенно безопасно, правда! Я лечу уже в третий раз и совершенно не боюсь!
Я тоже не боюсь, через силу улыбнулся я, просто не ко времени приснилась всякая дрянь Я ведь сам лётчик, ну, правда, бывший, теперь летаю только пассажиром.
Лётчик, ой, правда? оживилась моя соседка. А на каких самолётах вы летали? На таких же? она показала взглядом на салон нашего лайнера.
Нет, не на таких, я летал на ракетоносце.
А-а-а, так вы военный?
Ну да, бывший.
А почему не летаете? Вы же совсем молодой Ой, простите, наверное, не надо было спрашивать, некрасиво получилось
Ничего страшного. Не летаю, потому что была неудачная посадка, после которой пришлось долго лечиться.
А что случилось? Или это военная тайна?
Да никакой тайны Простите, а как вас зовут?
Лена
А меня Сергей Николаевич. Понимаете, Леночка, в полёте произошёл отказ. Странный такой отказ, раньше ничего подобного не было. Самолёт вообще довольно надёжная штука, а тут
А разве нельзя было выпрыгнуть?
Можно. Я и приказал всем членам экипажа покинуть борт, а сам остался.
Зачем? Вам было жалко самолёт?
И самолёт тоже, но главное людей. Если бы катапультировался и я, от машины осталась бы груда искорёженного дюраля, и причину отказа установить бы не удалось. А если бы этот отказ повторился на других машинах, и пилот оказался менее опытным? Самолёт нужно было посадить во что бы то ни стало, ну я его и посадил, правда, не совсем удачно
И неисправность нашли?
Да, к счастью. Оказалась ерунда, мелочь. Но когда проверили все самолёты, дефектную деталь нашли ещё на трёх. Вот и выходит, что я рисковал не зря.
Глаза у Лены стали совсем круглыми:
Так вы же герой, Сергей Николаевич!
Да ну, никакого героизма. У военного лётчика работа такая особенная. Не как у гражданского.
А наш самолёт вы смогли бы пилотировать?
Нет, слишком много незнакомой электроники, нужно переучиваться. То есть руками, конечно, смог бы, но ведь этот лайнер на самом деле пилотирует компьютер, а экипаж только помогает ему. Гражданские лётчики на больших самолётах давно превратились в операторов ЭВМ. В военной авиации совсем не так.