Кормим мы их хорошо, Исаак Соломонович, забот у них нет, вот они и толстеют у нас, отвечал хозяин. А тут у нашего брата, как иногда платежи подоспеют, а в руках чужих векселей куча, да не знаешь, куда их деть, так до жиру ли? Банковый кредит насчет дисконта, сами знаете, везде нынче сокращен. Я вот вас хотел попросить Ну, да после!
После, после согласился финансовый еврей и любезно оскалил зубы на какую-то рыхлую и красивую купеческую даму.
За здоровье именинницы! возгласил басом горластый официант над самым ухом генерала, так что тот даже вздрогнул.
Все подняли бокалы и обратились к хозяйке. На концах стола задвигали стульями и шли поздравлять ее. Там же забили ножами в тарелки, и кто-то крикнул «ура!», но оно не было поддержано. Хозяин как-то жалобно взглянул на шумящих гостей и замахал им руками, дескать: «Тише, господа!»
Ваше превосходительство! Почтите радостными словесами-то! умильно обратился он к генералу.
После, после успокоивал его тот. Еще будет время. Но я бы попросил вас, многоуважаемый Амос Потапыч, приказать официанту не провозглашать тостов. Мы сами их провозгласим. А то этот оперный бассо про-фондо над самым моим ухом
Официанту было запрещено кричать. Понесли рыбу. На концах стола делалось все шумнее и шумнее. Хозяин то и дело посматривал туда, опасаясь скандала. Он не пил, не ел от волнения.
Ваше высокопреподобие! кричал какой-то купец через весь стол священнику. В котором году у нас была первая холера?
Но тут генерал встал с места и поднял бокал.
Господа! Я предлагаю выпить за здоровье нашего досточтимого Амоса Потапыча! произнес он.
Тут уж гости не выдержали, застучали стульями, забили в тарелки, закричали «ура!».
Все лезли чокаться с хозяином, но тот не внимал и умильно смотрел на генерала.
Взор его изображал просьбу. Генерал понял, потер лоб и начал откашливаться. «Тс!» послышалось со всех сторон. Генерал начал:
«Concordia res parvae crescunt» вытиснена надпись на голландском червонце, и мы всегда должны ее памятовать
Это верно! откликнулся с конца стола совсем уже захмелевший купец с бородой клином, тот самый, которого хозяин предупреждал не прерывать речи.
Ему зашикали. Генерал нахмурился и повторил:
«Concordia res parvae crescunt»
А по-каковски это? не унимался купец.
Имейте же, наконец, уважение к прениям! крикнул совсем уже вышедший из себя хозяин.
Генерал и сам бросил молниеносный взгляд на конец стола, но продолжал:
Эту надпись должны мы памятовать все до единого. Перед нами простой русский семейный человек, вышедший из народа. Я говорю о достопочтенном Амосе Потапыче, нашем любезном хозяине. Он, в поте лица съедая свой хлеб, выстроил свой дом из крох, падающих со стола его трудовой трапезы По лицу хозяина текли слезы. Он протянул через стол свою руку и крепко пожал генеральскую руку. Вы видите роскошные палаты, полную чашу домовитости, зеркал и бронзу, хрусталь и фарфор, серебро и золото вдохновлялся генерал.
Божие милосердие подсказал протопоп, умильно качая в такт головой, но хозяин дернул его за рукав рясы.
Да Божие милосердие, украшенное драгоценными каменьями. Одним словом, мы созерцаем рог изобилия, сыплющий свои дары в руки достойного. Я потому говорю «достойного», что он не лежит на своих богатствах, как Кощей, а уделяет их от щедрот своих и сирым, и неимущим. Ежегодно взносит он в наш приют известную сумму
Небось не вносил бы, кабы приютского мундира не позволили носить! опять послышался чей-то довольно громкий возглас, но на него не обратили внимания.
Но, не довольствуясь ежегодным взносом, он еще недавно позолотил иконостас на свой счет, говорил генерал. Да позолотил. Вначале я упомянул о доме. Но не в роскоши сила, сила в семейном согласии. В нем и счастие. Амос Потапыч пользуется этим счастием, сплотившись в своей многочисленной семье, среди чад и домочадцев. Поэтому-то я и начал свое краткое приветствие латинскою цитатой «Concordia res parvae crescunt». Пожелаемте же ему того счастливого согласия и в новоотстроенном доме, каковым он пользовался на своем старом пепелище, а щедрая Фортуна посыплет на него богатство своим чередом. Но важнее согласия здоровье, а потому выпьемте за здоровье Амоса Потапыча!
Раздалось «ура!». Хозяин рыдал от умиления, полез через стол обнять генерала и уронил бутылки. Вино пролилось на скатерть. Гости вскочили из-за стола и лезли к хозяину целоваться. Потрясали и руки генерала.