В итоге товарищи по экспедиции записали нас в туристы-дилетанты. В общем-то, в какой-то степени они были правы, но мы сдаваться не собирались и с энтузиазмом стали готовиться к активной акклиматизации. В течение следующей недели мы планировали подняться в первый и второй лагеря из четырех, установленных на пути к вершине, а ночевать на более низких высотах.
На первом акклиматизационном выходе выяснилось, что высота Джеймсу дается гораздо хуже, чем мне. В принципе это было заметно еще на подходе к базовому лагерю, но сейчас стало однозначно понятно, что он сдает и теряет темп, тогда как я рвался вперед. Моего напарника одолевала горная болезнь, особенно плохо он выглядел на отдыхе в первом лагере. На следующий день Джеймс снова остался далеко позади, хотя шерп-носильщик взвалил на себя бо́льшую часть его поклажи, да и я нес около тридцати килограммов. Конечно, не стоило перенапрягаться вскоре я тоже выдохся. Хотелось испытать себя и показать свои возможности и скорость, и я слишком уж резво отправился наверх. Поэтому во втором лагере пришлось остановиться. Где-то с два часа я готовил чай и отдыхал, а Джеймс почему-то все не появлялся. И вдруг мне в голову пришла ужасная мысль: не погиб ли он?
Дхаулагири знаменита не только лавинами, на склоне полно глубоких трещин. И Джеймс, и его носильщик запросто могли угодить в одну из них. Тогда их можно искать не один день, если вообще получится найти. Уже немного паникуя, я быстро убрал в рюкзак посуду (я рано понял, что лучше всегда иметь вещи при себе) и отправился вниз. Пройдя немного, увидел двух человек, которые медленно брели по склону, и узнал в одном из них Джеймса. Ему было гораздо хуже.
Это большая гора, брат, сказал я. Тебе надо как следует акклиматизироваться, а пока позволь забрать твой рюкзак.
Я протянул руку, но Джеймс, казалось, колебался. Он не хотел сдаваться, я настаивал. Такое его поведение в бою было бы выше всяких похвал он старался терпеть боль. Но на горе вести себя так равносильно самоубийству.
Слушай, забудь о своем эго сейчас, сказал я. Если хочешь оказаться на вершине, дай помочь тебе.
И Джеймс уступил. Медленно, но верно мы начали спускаться к лагерю I, и тут стало понятно, что работа на высоте сказалась и на мне. Я переусердствовал. Так горы преподали первый важный урок: не растрачивать силы впустую. С этого момента я обещал себе не расходовать энергию попусту, а выкладываться лишь при необходимости. И когда через несколько дней отправился на штурм своего первого восьмитысячника, то поначалу держался позади ведущей группы, цепочкой вытягивавшейся из лагеря вверх по склону. Я делал это не только из уважения к шерпам, ведущим нас к вершине, но и потому, что никогда раньше не восходил на такую огромную гору и не хотел вновь испытать резкий упадок сил.
На Дхаулагири также впервые удалось увидеть работу профессиональных гидов. Сначала впереди шел один из шерпов, протаптывая путь в снегу по пояс глубиной. Затем, когда он уставал, его сменял другой гид, потом начинал тропить третий, затем вновь наступала очередь первого. Нам же оставалось лишь идти по следам, что было, конечно, гораздо легче. Так коммерческие клиенты совершали восхождение, не затрачивая больших усилий. Но для шерпов это тяжелая работа, которая не может не вызывать уважения.
Я уяснил, что тропят обычно двумя способами [7]. Первый подходит, когда снега на склоне по голень или по колено. В этом случае ведущему, чтобы вытащить ногу из снега, приходится поднимать ее высоко к груди. Когда же снег до пояса и выше, нужно буквально пропахивать колею, продвигая бедра вперед, прежде чем, развернув бедро, можно будет вытащить ногу и сделать следующий шаг.
Внезапно парень, шедший впереди, отделился от очереди и направился к шерпам, чтобы помочь.
Эй, окликнул я его, что ты делаешь? Ты ведь так расстроишь наших гидов.
Нет, я только помогу немного братьям-шерпам, отмахнулся он.
Мне этот поступок показался неуважением к работе гидов парень, похоже, решил стать героем, а на такой сложной горе это опасно. Но, как оказалось, я ошибался. Вскоре еще один шерп все объяснил.
Нимс, снег слишком глубокий, сказал он, если есть силы и ты в состоянии помочь, то помоги.
Чуть позже я вышел вперед и начал тропить. Ноги работали равномерно, погружаясь в снег, словно поршни в механизме. Работа оказалась тяжелой, но мысль о том, что каждый шаг приближает к вершине всю команду, давала сил стабильно продвигаться вперед. Бедра и икроножные мышцы болели от усилий, но дышалось легко, и усталость не наступала. Я чувствовал себя сильным. Бум! Бум! Бум! Каждый новый шаг наполнял энергией. Обернувшись в какой-то момент посмотреть на пройденный путь, я с удивлением увидел остальных участников восхождения далеко внизу, они превратились в черные точки на склоне.