И вот настал день, когда у Паровозика-из-Василькова начали барахлить приборы, из трубы пошел черный и очень густой дым, а колеса начали отбивать не радостное тук-тук, а как-то с перебоями, неритмично стучать. Озадачился Паровозик-из-Василькова, выбрал в своем расписании перерыв подольше и отправился к доктору Паровозопатологу.
Тот осмотрел наш Паровозик и сказал: «Тебе, дружок, надо больше о себе думать, на отдых больше времени выделять и техобслуживание не игнорировать. А то совсем развалишься. Вот посмотри на своего кузена из Лютикова он не стыдится отдыхать, еще и остальных умеет на отдых подбить. Ты уж постарайся тоже для этого время найти!».
Задумался Паровозик-из-Василькова. Времени, оно, конечно, не хватает. Но чем пожертвовать? Расписанием, как двоюродный братец? Или помощью тем, кто о ней просит? Или любимыми местами? Или новыми удивительностями?.. На что не посмотри всем жертвовать жалко И решил Паровозик, что попробует пока жить по-прежнему, а как только почувствует, что устает, то сразу отдыхать.
Но одно дело принять решение, а совсем другое ему следовать. Никак не мог Паровозик угадать, когда критическая точка усталости на него накатывается, и начали в его железном организме удивительные штуки происходить: как только усталость перевалит через какую-то неуловимую черту, так сразу на Паровозик какая-то апатия накатывает, и хочется ему только лежать на своем месте в депо и заливать в себя машинное масло чем больше, тем лучше. Хотя обычно машинное масло Паровозику особо не нужно, и в здоровом состоянии он им особо не пользовался так, колесо подмазать, или рычаг какой
Из-за такой странной хвори стали плохо на наш Паровозик другие поезда смотреть, Паровозик-из-Лютикова заезжал, объяснял, как прекрасно можно жить легко и беззаботно, что никакого машинного масла не нужно. Но Паровозик-из-Василькова никак не мог избавиться от таких ежемесячных простоев. Полежит какое-то время, а потом с новыми силами на новый виток. За его ответственность и доброту ему все прощали он все-таки был по-своему незаменим. Но самому ему это и надоело, и не нравилось, и чувствовал он, что его железное тело от этого изнашивается. Но выход найти ну никак не мог. И так и сяк крутил, историю своей жизни вспоминал, в причинах копался, все пытался из них следствия и какие-то рецепты для самого себя вывести но нет проходит время, накапливается усталость, и вот он снова лежит
И вот однажды приснился ему сон. Во сне ему явилась Фея-Волшебница.
Висит прямо напротив в воздухе посреди темноты в сверкающем платье и обращается к нему со словами: «Здравствуй, крестник! Я все ждала, что ты меня на помощь призовешь, а ты все в самостоятельность играешь! Вот и решила к тебе сама явиться пока ты себя совсем не извел. Послушай моего совета. Во-первых, перестань о причинах своей хвори думать все равно ничего не надумаешь, а силы потратишь от этого она только сильнее в тебе укоренится. Во-вторых, знай, что хворь твоя внешне больше всего на занозу похожа воткнулась в тебя давным-давно (уже неважно почему) и отравляет тебе жизнь. А своим психоанализом и истощением ты ее только больше внутрь загоняешь. А в-третьих, прими от меня дары они помогут тебе от этой занозы избавиться. Первый мой подарок зеркальце волшебное посмотришь в него, и станет тебе хворь эту видно. Дальше вот тебе волшебный пинцет, чтобы занозу вытащить, и мертвая вода, чтобы на ее полить оглушить, с толку сбить, силы отнять. А последний подарок живая вода рану обрабатывать и немного внутрь принимать для восстановления организма. Только имей в виду: в зеркало хоть каждый день смотри, а за пинцет хватайся, только когда будешь себя на подъеме чувствовать, когда будет у тебя сил и энергии много, иначе только еще глубже ее загонишь!»
Поблагодарил Паровозик Фею-Крестную, и она растаяла в воздухе, как и не было. А он крепко проспал до утра, а проснувшись, подумал: «Какой славный был сон! Как бы было здорово, чтобы оно и вправду так»
Вдруг смотрит, а перед ним на тумбочке маленький подносик. На нем зеркальце лежит, пинцет и два пузырька. У одного на этикетке написано «мертвая вода», а у второго, соответственно, «живая вода». Паровозик даже решил, что еще не проснулся. Попробовал задними колесами до трубы дотянуться (а это крайне сложно сделать железной машине), и только после этого понял, что это не сон, а самая правдивая правда.