Да, но уж завтра не может быть этого шикарного инцидента с шубой.
Расскажем им, запоим их и заставим написать и раззвонить во все колокола.
Караулов подсел к Надежде Ларионовне, жалобно склонил голову набок и заговорил:
Божество мое, не покидайте меня. У меня в театре вы, так сказать, возникли, у меня расцвели, у меня и продолжайте цвести. Не ездите в Курск. Плюньте на Голенастова. Ах, боже мой! Да должна же я, наконец, сделаться настоящей актрисой! вскричала Надежда Ларионовна. У него большой театр.
Вы и у меня сделаетесь настоящей актрисой. Вы уже теперь настоящая актриса. Завтра закатим угощение рецензентам, и вознесут они вас выше небес.
Но ведь Голенастов дает четыреста рублей в месяц.
Голенастов мошенник, он только сулит, а сам никому жалованья не платит. Он три раза прогорал, два раза от долгов бегал и всю труппу на бобах оставлял. Ну, я вам дам двести рублей и два бенефиса в зимний сезон.
Караулов махнул рукой.
Ах, какие вы, право отвечала Надежда Ларионовна. Мне деньги нужно, мне жить нечем, а жить хочется хорошо. Еще если бы обожатель был хороший да щедрый
Надюша! Все тебе будет, все, что только душенька твоя захочет, останься только, начал Костя.
Ах, подите вы! Слышали уже На посуле-то вы, как на стуле, а как дойдет дело до настоящего сейчас: погоди да погоди! раздраженно проговорила Надежда Ларионовна.
Ротонду просила купил, лошадей просила лошади завтра будут.
Становитесь, Константин Павлыч, на колени и упрашивайте. Я сам стану.
Караулов опустился на колени и дернул за пиджак Костю. Тот тоже стал.
Ах, какие вы шуты гороховые! хохотала Надежда Ларионовна. Вот шуты-то!
Она так и заливалась смехом.
Надюша! Квартиру тебе всю заново обмеблирую. Просила бриллиантовую брошку брошку куплю, продолжал Костя. Ведь ежели бы денег у меня не было, а то деньги у меня теперь есть, денег достаточно. Спроси Адольфа Васильича. Он мне даже сам предложил новую меблировку для тебя.
Шлимович смотрел на эту сцену, кривил рот в улыбку и по привычке почесывал указательным пальцем свой пробритый подбородок.
Правда это, Адольф Васильич? обратилась к нему Надежда Ларионовна.
Тот сделал гримасу и отвечал:
Я достану меблировку, не знаю только, согласится ли Константин Павлыч на мои условия.
На все, на все согласен! вскричал Костя. Когда же я на ваши условия не соглашался!
Сколько вы Костюшке сегодня денег достали? спросила Надежда Ларионовна.
Шлимович пожал плечами и кивнул на Караулова.
Это коммерческая тайна При посторонних не говорят, отвечал он.
Здесь нет посторонних и нет тайны.
Если так, то, пожалуй, скажу. Две тысячи. Он просил две тысячи, две тысячи я ему и достал.
Товаром? допытывалась Надежда Ларионовна.
Ах, боже мой, какие вы любопытные! Деньги у Константина Павлыча уже теперь есть, будут завтра и еще.
Завтра, завтра ты уже можешь обновить и твою новую ротонду, и твою новую бриллиантовую брошку! На паре рысаков обновишь! вскричал Костя.
Посмотрим, улыбнулась Надежда Ларионовна.
Фея! Неземная фея! Так можно получить от вас слово, что вы остаетесь у меня? спрашивал Караулов, ударяя себя в грудь кулаком. Двести рублей в месяц, два бенефиса
Погодите, дайте подумать.
Еще думать! Да воззрите вы на своих рабов-то, приниженных, коленопреклоненных, пред вами стоящих и ожидающих от вас милости!
Встаньте, встаньте, господа. Нехорошо. Могут лакеи войти. Сейчас ужин подавать начнут.
Не встанем, пока не услышим милостивого решения. Не вставайте, Константин Павлыч.
Костя потянулся к руке Надежды Ларионовны. Та ударила его ладонью по лбу. Шлимович засмеялся.
Все стерплю, согласись только, просил Костя.
Надежда Ларионовна, согласитесь, повторял Караулов. Адольф Васильич, просите и вы.
Вставайте. Я после ужина скажу вам ответ, пробормотала Надежда Ларионовна.
Костя и Караулов поднялись с колен.
Тяжелая вы, барынька, тяжелая, говорил Караулов.
Врете вы. Во мне и трех пудов нет, отшучивалась Надежда Ларионовна.
Подали ужин. Когда было выпито еще по две-три рюмки, Шлимович тронул Недежду Ларионовну за руку и сказал:
Мой совет вам, мадемуазель Люлина, оставаться. Всякая птичка делает себе гнездо. Что хорошего, если сегодня здесь, завтра там?..