Свет в тоннеле стал плавно гаснуть, на его своде, вверху, стали появляться звезды. Это мощные проекторы создавали картинку звездного неба с плывущими по нему облаками и спутниками Марса, а иногда по ночному небу даже пролетали метеориты. Все было так же красиво, как в настоящей жизни на поверхности.
День заканчивался. Гебс отвел Чика в гостиницу, дал ему видеотелефон, показал, как им пользоваться для оперативной связи и попрощался до завтра. Наконец-то Чик остался один. Он прилег на кровать и сразу почувствовал боль от ран Гиблого моря. Они еще не полностью зарубцевались, причиняли ему страдания и неудобства. Может быть, если бы он не думал о Марсе, то ничего этого с ним и не приключилось, и он пролетел бы мимо? Надо думать о своем доме и как туда вернуться. Но как это сделать, если на поверхности стреляют во все, что движется? Об этом лучше никому не говорить, а жизнь покажет, что можно будет сделать.
Чик уснул. Ему снился свой астероид, его травы и цветы, его прыжки-полеты, родник и маленькие вулканы. Теперь, наверно, они будут казаться ему еще меньшими. Он почувствовал, что боль ушла, и он понял что происходит. Притяжение его дома оказалось сильней притяжения Марса, и он левитировал, парил на небольшой высоте над кроватью. Так продолжалось всю ночь, пока его не разбудил стук в двери. Это пришел Гебс.
Глава 4
Ну, как спалось, что снилось? бодро и задорно спросил Гебс.
Мне снился мой дом, ответил Чик.
Да, теперь он может тебе только сниться, так же бодро сказал Гебс. Одевайся, я принес тебе нашу форму. В ней ты не будешь так выделяться, да и никто не будет приставать к тебе с вопросами. Люди не задают вопросов представителям власти.
Чик надел форму, и она была ему к лицу. Теперь два молодых и привлекательных человека вышли в люди.
Я сейчас покажу тебе храмы. Храмы это культовые сооружения последователей веры или учения. Вера или учение важная составляющая государственного управления, сказал Гебс. Я сейчас вызову машину.
И он по видеотелефону сообщил кому-то место, где он находится. Через несколько минут подъехала машина без водителя. Все это приводило в восторг Чика. Они сели и поехали сначала в тоннель, а через некоторое время выехали из него на другую большую площадь, где стояло большое и необычное здание. Отправив машину на стоянку, они стали в стороне, и Гебс стал рассказывать.
Мы находимся возле храма одной из самых крупных общин последователей веры в бога Ра. Видишь, как смиренно стекаются сюда люди на утреннюю службу: это традиция, которая передается из поколения в поколение. Среди этих людей есть верующие и прихожане. Верующие это люди, которые служат богу, живут по его заповедям. Прихожане это люди, которые просят бога служить себе и живут по своим принципам и законам. Любая вера обязательно состоит из обряда поклонения божеству. Людей одной веры называют единоверцами, это их объединяет в пределах одного государства, даже невзирая на социальные различия и происхождение. Но единоверцы разных государств могут враждовать между собой. Значит, государственное объединение и управление более значимо, чем единоверие. И осуществляется это управление через элиту служителей культа водителей духа или духоводство. Элита служителей культа важнейшая часть элиты любого государства, поскольку они управляют своей многочисленной паствой, приходящей в многочисленные храмы, расположенные во всех уровнях. Когда надо государству, то это управление может даже противоречить самой вере, например принципу «Не убий!». Главное для нас, чтобы в государстве мирно сосуществовали разные веры, чтобы духоводы одной веры не настраивали свои паствы против другой и против государства.
Ты говорил, что единоверцы могут враждовать между собой. Какая для этого может быть причина?
Да, единоверие является не только объединяющим фактором, но и основой кровавых войн и многовекового противостояния. Причиной таких войн, были, например даже незначительные реформы обрядов служения божеству. Или сохранение обряда,ноизменение подчиненности духоводстваэто когда они меняют элиту подчинения, то есть влияния и управления. Все такие действия приводили к расколу единоверцев, а затем и к войнам. Наверное, единоверцы пролили больше крови, воюя между собой, чем ввойнахс иноверцами представителями других вероисповеданий. Мы стремимся не допускать образования крупных объединений единоверцев и стараемся внести раскол в каждую веру. Так легче управлять массами людей, противопоставляя их друг другу. Еще древние говорили: «Разделяй и властвуй!». Правда, существуют ортодоксальные вероисповедания, которые мы не можем реформировать на протяжении долгого времени. Такие вероисповедания объединяют людей вокруг этой веры и духоводства, что сплачивает общество. В их жизни приоритеты расставляются в такой последовательности: «За веру, царя и отечество!». Нам с таким обществом очень трудно работать.