Дарья Олесова
Без спасения нет вознаграждения
Никаких следов, сэр! отрапортовал молодой матрос. Все четверо будто испарились.
Лоури Хэнли, сидевший за деревянным столом в небольшой комнате, служившей смотрителям маяка и столовой, и гостиной, и рабочим кабинетом, окинул юнца недовольным взглядом:
Обыщите всё ещё раз. Они не могли исчезнуть без следа.
Матрос выдвинул подбородок, словно хотел возразить, но вместо этого поджал пухлые губы и, коротко кивнув, ушёл. А Хэнли устало вздохнул, поправил очки и вновь сосредоточился на чтении. Он надеялся, что записи в вахтенном журнале подскажут, что же случилось с тремя смотрителями и одним журналистом, прибывшими на маяк Маллэнд чуть больше недели назад.
Но одиночество продлилось недолго, и вскоре Хэнли вновь потревожили.
Сколько ещё моим ребятам тут авралить? проворчал Рэнд, капитан «Аконита» небольшого судна, доставившего Хэнли на маяк.
Пока не найдут хоть какую-то зацепку.
Мы прочесали проклятый остров трижды, покачал головой капитан. Трижды! И ничего не нашли.
Хэнли откинулся на спинку стула, и тот отозвался жалобным скрипом.
Люди не растворяются в воздухе, Рэнд.
Растворяются, возразил капитан. Если по их душу приходят морские черти: они следов не оставляют.
Хэнли всмотрелся в обветренное лицо Рэнда казалось, тот говорил на полном серьёзе. Капитан же, не замечая скептического взгляда, с любопытством осмотрелся.
Так вот как у них тут всё, значит, устроено, пробурчал он, хмыкнув. Я частенько проходил мимо на «Аконите», но ни разу не уходил на берег.
Хэнли обвёл комнату взглядом, но скорее машинально, без всякого интереса. Обстановка в скромном жилище смотрителей маяка была ему хорошо знакома: когда-то он и сам жил в таком же доме, пусть и на другом острове, за тысячу миль от Маллэнда. В горле пересохло, и Хэнли нервно сглотнул: вот уже шестнадцать лет, как он всеми силами старался забыть те времена. Он нервно провёл рукой по ещё густым, но уже тронутым сединой волосам, и хрипло проговорил:
Скажи, Рэнд, помнишь ли ты шторм пятнадцатого декабря?
Пятнадцатого? Пышные брови капитана сошлись у переносицы. Не припомню такого.
Уверен?
В тот день я шёл домой под всеми парусами, не колеблясь ответил Рэнд. Уж шторм бы точно запомнил. А чего это ты спрашиваешь?
Хэнли ткнул пальцем в раскрытый вахтенный журнал:
Запись о шторме сделал Тоби Кратчли.
Небось твоего Кратчли штормило вовсе не от непогоды, а от чего погорячее, расхохотался Рэнд.
Хэнли пропустил шутку мимо ушей. Он знал Кратчли много лет и лично нанял его на должность главного смотрителя маяка именно потому, что тот никогда не злоупотреблял спиртным и на него можно было положиться.
А что с маяком-то теперь будет? поинтересовался капитан, почесывая спутанную бороду.
Об этом Хэнли размышлял с того самого момента, как стало ясно, что смотрители исчезли. Он опёрся головой на руку, задумавшись, посидел так какое-то время, взвешивая все за и против, затем вытащил из кармана пиджака блокнот, дорогую перьевую ручку и, вырвав листок, написал короткую записку.
Ладно, Рэнд, сказал Хэнли, закончив. Можешь передать своим, чтобы закруглялись. А вот это, он протянул капитану сложенный пополам листок бумаги, передай в Тринити-хаус. Пусть найдут замену как можно скорее.
Чего не скажешь им лично-то?
Я остаюсь.
Рэнд удивлённо присвистнул.
Ты точно хорошо всё обмозговал, Хэнли? Связь не работает, да и незнамо сколько времени уйдёт на поиск новой команды-то. Может статься, застрянешь тут надолго.
А есть ли выбор? вздохнул Хэнли. Он и сам понимал глупость подобного решения, но иного выхода не было. Маяк должен светить по ночам несмотря ни на что. И так уж вышло, что среди нас я единственный, кто может заставить эту махину работать. К тому же, быть может, я смогу разгадать, что здесь произошло.
Капитан покачал головой, всем своим видом показывая, что не одобряет подобную затею, но всё же спрятал бумажку за пазуху.
Я велю им поторопиться, заверил он.
Лоури Хэнли благодарно кивнул и проводил капитана до дверей.
О своём решении он пожалел уже спустя четверть часа после того, как команда «Аконита» покинула остров. Пока судно медленно удалялось, Хэнли стоял у самого края обрыва и с трудом боролся с желанием закричать, чтобы Рэнд не бросал его одного на этом чёртовом маяке.