Еще учась в академии, Нина уяснила, что подобные интервью лучший источник информации. Сейчас у команды не было источника ценнее, чем она.
Момент настал. Пришло время рассказать о случившемся. Поведать о самых сокровенных, самых унизительных часах своей жизни. Она либо справится, либо сядет на скамейку запасных наблюдать, как другие агенты распутывают дело.
Оглядев коллег, Нина вспомнила, как в шестнадцать лет изливала душу следователям и психологам. Если это поможет поймать убийцу, она расскажет все снова уже будучи взрослой.
Вы не обязаны, еле слышно шепнул ей Уэйд.
Как раз таки обязана, подумала Нина. Расправив плечи, она взглянула на Бакстона.
Что вы хотите узнать?
Шеф украдкой переглянулся с профайлером. Должно быть, они заранее договорились, чтобы Нину допросил не кто-нибудь, а доктор Джеффри Уэйд заслуженный психолог-криминалист. Бакстон знал про ее собеседование при поступлении на службу и, должно быть, подумал, что ей будет проще снова открыться именно Уэйду.
Как бы не так
Уэйд развернул стул к ней.
Расскажите все, что помните о похищении, Нина.
Он впервые назвал ее по имени. А еще использовал слово «похищение», чтобы она поменьше думала о насилии. Нина и сама применяла ту же тактику во время допроса пострадавших.
Это случилось поздно ночью в Александрии[21], начала она рассказ. Я сбежала из приюта и познакомилась с компанией женщин. Они жили в трейлере неподалеку от торгового центра.
Уэйд кивнул.
Когда я впервые заметила темно-синий фургон, он медленно проехал мимо. Затем развернулся и встал на дальнем конце парковки. Одна из женщин светленькая подошла к водителю и спросила, не хочет ли он развлечься.
Нина помнила эту дамочку так ясно, словно все случилось вчера: ее манерную походку, копну замызганных волос, которые колыхались с каждым шагом.
Я просто с ними тусовалась. Я не сидела на наркотиках, поэтому мне не было нужды торговать собой, пояснила Нина, вглядываясь в холодные серые глаза Уэйда. Блондинка вернулась и сообщила, что водитель фургона хочет не ее, а меня.
Нина хорошо помнила ее лающий смешок, почерневшие зубы и распухшие десны, темную бездну рта на бледном, освещенном луной лице.
И тут ни с того ни с сего мужчина распахнул водительскую дверцу, выпрыгнул из кабины и бросился ко мне.
На нее нахлынул леденящий ужас той ночи.
Водитель был в черной балаклаве и ярко-голубых латексных перчатках. Нина попыталась унять дрожь. Погода стояла прохладная, но не настолько, чтобы надевать вязаную маску. Как только я его увидела бросилась бежать, но он оказался быстрее. Нагнал меня в два прыжка, схватил за волосы, собранные в хвост, и притянул к себе. Нина рассеянно потрогала короткую стрижку. Обвил мою шею огромной ручищей и сдавил.
А что сделали остальные? спросил Уэйд.
Убежали.
Нина надеялась, что новые подруги ей помогут. Вшестером они одолели бы ублюдка. Однако женщины молча глядели, как громила тащит Нину в машину. Как и многие другие, они бросили ее на произвол судьбы. В тот миг она окончательно поняла, что одинока и может рассчитывать лишь на себя.
У него даже оружия не было, а они разбежались. Нина сглотнула комок в горле. Оставили меня одну.
Что случилось потом? мягко подтолкнул ее Уэйд.
Он схватил меня, затащил в фургон и принялся душить, пока я не отключилась.
А затем, когда вы очнулись? Профайлер задавал вопросы ровным, лишенным эмоций голосом, как на классическом допросе.
Как только я начинала отбиваться, он дубасил меня по голове. Не давал опомниться. Нина не спускала глаз с Уэйда: он удерживал ее в настоящем, пока она все глубже погружалась в прошлое. Кружилась голова, я вела себя заторможенно. Помню, как он стащил с меня одежду, а затем сцепил скотчем мои запястья и лодыжки. И заклеил рот.
Помните, какой скотч он использовал?
Она попыталась увидеть картинку четче.
Не помню.
Даже цвет?
Было темно.
Словно не заметив ее волнения, Уэйд продолжил:
Пожалуйста, не поймите меня превратно я должен задать этот вопрос, чтобы понять, к какому психотипу отнести преступника. Он подождал, пока Нина кивнет, и спросил: Вы сопротивлялись?
Изо всех сил.
Как он реагировал?
Чем яростнее я отбивалась, тем беспощаднее он себя вел. По-моему, его это даже возбуждало.