Странный курсант Петренков отказался вообще от сдачи экзаменов, хотя в казарму ежедневно вечером, тащил с собой с кафедр массу наглядных таблиц и плакатов, демонстрируя этим свое рвение к учебе. А сам, после освобождения сушилки от курсантских вечерних посиделок, построив из баночек (табуреток) лежак, устраивался на ночлег, укрывшись теми же плакатами. Были у него и другие странности ложился спать в носках или в натянутой на голову шапке. Странности Петренкова дошли и до командира роты, он вынужден был отправить его на медицинское обследование. Оказалось, что у Петренкова «не все дома». Врачебной комиссией флота Петренко был признан негодным к военной службе. Ребята удивлялись, как он смог преодолеть трудные вступительные экзамены, медкомиссии?!
В сопровождении мичмана уже бывший курсант Петренков был доставлен в родной город, в местную психиатрическую больницу. Главный врач при приёме больного произнёс удивительную фразу:
О, Петренков! А где это вы пропадали целых полгода!
Обидно было то, что некий Петренков занял место нормального парня, который хотел, но не смог поступить в училище
Курсантская жизнь продолжалась! Проходила она не скучно, с массой анекдотических случаев и приколов.
С приближением лета и приходом тепла, ребята подставляли свои тела ласковому солнышку. Территория училища позволяла курсантам в свободное время уединиться, распластавшись на мягкой, сочной травке.
Однажды, утро началось громким дружным хохотом. Некто подшутил над медлительным Сашкой Кислицыным. В умывальнике Саша, открыв мыльницу, не глядя, вынул вместо мыла ЖАБУ! Бедное земноводное! Оно от Сашиного крика чуть не получило разрыв сердца.
Кто? Кто?.. Идиоты!!! не успокаивался Кислицын. Так и ушел на завтрак, забыв умыться.
У ребят, как и в любом мальчишеском коллективе, стали появляться прозвища, т. е. новые имена. Видимо, так было проще общаться в своей среде. Придумывались они спонтанно и без обид. Например: Кислицын Китаец, ведь похоже Кис-ли-цын, (да, у Кислицина было несколько прозвищ, он же Лёлик, Доцент), Демьяненко Дёма, Харченко_ ХИК (Харченко Игорь Константинович, сокращённо по инициалам), Котик Кот, Завгородний Зав, Имаев Имай, Кауфман Мэн (созвучно с окончанием фамилии), Мосолов Мося, Мирошниченко Мирон, Бобров Боб, Макаров Макар.
Как то, на очередном занятии на кафедре тактики морской пехоты, курсанты отрабатывали взаимодействие командира взвода с командиром роты. Преподаватель кафедры полковник Лебедев привёл пример, как нужно по рации связаться офицерам друг с другом.
Позывной командира роты «Сокол», а командиров взводов «Сокол-1», «Сокол-2» и т. д. Например: я командир взвода и связываюсь с командиром роты: «Сокол! Я Сокол 1, приём!»
И, тут же, подымает курсанта и даёт команду:
Товарищ курсант, Вы командир взвода, свяжитесь с командиром роты по рации и доложите о выполнении приказания командира роты!
Есть! ответил курсант и стал по рации вызывать командира роты:
Сокол! Сокол! Я, Конь! (этот «конь» пришёл в его буйную голову вместо позывного «Сокол 1», не понятно, откуда и почему). Весь класс курсантов рассмеялся, а прозвище «Конь» так и прилипло к курсанту
Прозвища получили и некоторые преподаватели училища, и офицеры командиры: Собакевич, Кант, Лопата, Шер-Хан, Чика, Лёня, Вася, Лука, Гриша
Письма из дома приходили практически ежедневно тёплые, ласковые, желанные. Валентин писал в ответ о своих делах, успехах. Он и Нина понимали, что его учеба является их главной задачей.
16
Наступила летняя сессия. И она тоже была сдана досрочно. К месячному отпуску добавилась еще неделька. Нина, защитив диплом, жила у мамы Валентина и вот-вот должна была стать тоже мамой.
Летний отпуск Валя проводил дома, был рядом с Ниной и своей мамой, помогая им в домашних делах, поддерживая свою Нину, и моля Бога, чтобы до его отъезда на учёбу свершилось рождение желанного ребенка. В одно утро Нина почувствовала приближение родов и срочно была определена в местный роддом. Благо он был недалеко от дома.
Будущий папа всё свободное время стал проводить под окнами родильного дома, где, кстати, в своё время родился и сам.
Высшие силы, которым мы, несомненно, подвластны, пошли навстречу и, к концу отпуска, Нина благополучно родила девочку, крохотную, и очень красивую, самую красивую на всём свете.
Имя маленькой голубоглазой дочурке, придуманное Валентином и мамой, было предложено Нине, и она согласилась назвать крошку Викой Викторией.