Простите, сказала мисс Дин. Я не знала
Ничего страшного, успокоил ее Бредон и уже громче добавил: Вы пришли за вещами своего брата, не так ли? Я их принес; я ведь работаю в его кабинете, как вы, вероятно, знаете. Э-э, как насчет э-э того, чтобы оказать мне честь пообедать со мной?
Мисс Дин согласилась; Бредон взял шляпу, и они направились к выходу.
«Хо-хо! сказал себе Томпкинс. Интересно, как это понимать? А она шустрая девица. Одного щелкнула по носу и тут же подцепила другого. Удивляться нечему. И не знаю, следует ли ее за это укорять».
Мистер Бредон и мисс Дин неторопливо, в полном молчании прошли мимо лифтера Гарри, не дав пищи его любопытным ушам, но как только оказались на Саутгемптон-роу, девушка повернулась к своему спутнику.
Я очень удивилась, получив ваше письмо
Мистер Уиллис, как раз выходивший из табачной лавки, услышал ее слова и нахмурился. Потом, поглубже нахлобучив шляпу и доверху застегнув макинтош, последовал за ними. Под ослабевшим дождем они дошли до ближайшей стоянки и взяли такси. Подождав, пока они отъедут, мистер Уиллис сел в следующую машину.
Вон за тем такси, скомандовал он, прямо как персонаж детективного романа.
Водитель, совершенно невозмутимо, словно и он сошел со страниц книг Эдгара Уоллеса, ответил:
Слушаюсь, сэр, и выжал сцепление.
Преследование прошло без катаклизмов и завершилось самым спокойным образом на Стрэнде, у «Симпсонс». Расплатившись с таксистом, мистер Уиллис в кильватере пары поднялся в верхний зал ресторана, где дамы великодушно позволяли развлекать себя. Его «добыча» расположилась за столиком у окна; мистер Уиллис, игнорируя попытки официанта усадить его в тихом уголке, протиснулся к соседнему с ними столу; мужчина и женщина, уже сидевшие за ним и явно рассчитывавшие пообедать наедине, недовольно подвинулись. Но даже здесь он не был доволен своим местоположением, поскольку хоть и видел Бредона и девушку, но только со спины, и о чем они говорили, почти не слышал.
За соседним столом полно места, сэр, сказал официант.
Мне и здесь хорошо, раздраженно огрызнулся Уиллис.
Его сосед недоуменно уставился на официанта, тот ответил ему взглядом, говорившим: «Чокнутый, что поделаешь» и протянул Уиллису меню. Тот рассеянно заказал седло барашка с картошкой и желе из красной смородины и вперил взгляд в спину Бредона.
очень хороша сегодня, сэр, донесся до него обрывок фразы официанта.
Что?
Цветная капуста, сэр, очень хороша сегодня, невозмутимо повторил официант.
Как хотите.
Соломенная мужская шевелюра и элегантный желтый дамский берет придвинулись близко друг к другу. Бредон достал из кармана какой-то маленький предмет и показывал его девушке. Кольцо? Уиллис напряг зрение
Что будете пить, сэр?
Лагер, наобум выпалил Уиллис.
«Пилснер», сэр, или «Барклай»?
«Пилснер».
Светлое или темное, сэр?
Светлое темное нет, я имел в виду светлое.
Большую светлого «Пилснера», сэр?
Да. Да!
В кружке, сэр?
Да. Нет. Черт! Несите, в чем угодно, только чтобы отверстие сверху было.
Казалось, вопросам о пиве не будет конца. Между тем девушка взяла предмет и что-то с ним делала. Но что? Господи, что?!
Картофель жареный или молодой отварной, сэр?
Молодой.
Официант, слава богу, наконец ушел. Бредон взял Памелу за руку Нет, он перевернул предмет, лежавший у нее на ладони. Женщина, сидевшая напротив Уиллиса, потянулась за сахарницей нарочно, как он счел, чтобы закрыть ему обзор. Потом снова отодвинулась. Бредон продолжал рассматривать предмет.
Рядом с Уиллисом появился большой сервировочный столик с блюдами, накрытыми серебряными крышками. Официант поднял первую крышку аромат жареного барашка ударил в нос.
Прожарить еще, сэр? Или вы предпочитаете с кровью?
Господи милостивый! В этом месте могут уморить бесконечным предложением услуг! Как отвратительна была ему эта баранина! Как омерзительны эти круглые желтые картофелины, которые официант продолжал накладывать ему в тарелку! Как противно выглядели комки цветной капусты! С тошнотворным отвращением ткнув вилкой в нежнейшую во всем Лондоне баранину, Уиллис почувствовал ледяную тяжесть в желудке, а его ноги свело судорогой.
Ненавистный обед тянулся и тянулся. Возмущенная пара за его столом, покончив с крыжовенным пирогом, демонстративно удалилась, не дожидаясь кофе. Теперь обзор стал лучше. Объекты его наблюдения смеялись и оживленно болтали. Во внезапно наступившей тишине до Уиллиса отчетливо донеслось несколько слов, произнесенных Памелой: