Вскрикнув от испуга и омерзения, Грач тоже бросился к выходу. Вслед за ним тут же выбежал и атаман, а за ним, крича и опережая друг друга вся остальная толпа пиратов.
Оцепенев от страха Армиль смотрела на все это, изумленно раскрыв глаза. Для нее было очевидно, что происходит что-то страшное, хотя при этом сама она ничего необычного не видела. Конечно, она пыталась их вразумить, кричала им вслед, многократно окликала на выходе мужа и других, но ее как будто никто не видел и не слышал, и в конце концов, не получив ни от кого ответа, она осталась на камбузе совершенно одна. Теперь ей было по-настоящему страшно. Огромным усилием воли она заставила себя выйти из состояния ступора, и хотела, было, выйти вслед за всеми, слыша снаружи топот множества ног, вопли, возгласы и крики о помощи. Однако она все же подошла к сковороде и осторожно заглянула в нее. Там была только жаренная рыба. Взяв кусок, она понюхала его и, не ощутив ничего, кроме обычного запаха жареной рыбы, пожала плечами и заглянула под стол. Там тоже был лишь откушенный помидор и метла. Подняв метлу, она поставила ее около стены и тут заметила, что у нее дрожат руки и почувствовала, что подбородок трясется так, что зубы стучат, как от сильного холода. Когда она, с трудом переставляя ноги, выходила из камбуза, у нее от страха тряслись и подгибались колени.
Оказавшись на палубе, она увидела носящихся туда и сюда обезумевших пиратов, показывающих пальцами перед собой или друг на друга и кричащих от ужаса. Судя по их возгласам, они все видели каких-то ужасных тварей. Кто-то вопил, что за ним гонится серена, кто-то убегал от сатира, а кто-то, вооружившись багром, сражался с гарпией.
Тут она вспомнила о сыне. Сердце ее взволнованно заколотилось, и она побежала в каюту, где должен был спать маленький Азар.
Подойдя к двери и приоткрыв ее, Армиль услышала странный хрипловатый смешок. По ее спине прошел мороз. Она резко распахнула дверь и встала, как вкопанная. Азар сидел на спинке кровати и отгрызал пальцы на своей руке. Кровь ручьями стекала по его щекам и рукам, а он только причмокивал от удовольствия и противно хрипло хихикал. Затем он поднял желтые страшные глаза на Армиль и сказал:
Входи, входи, убийца моей матери. Не хочешь пальчиков свеженьких отведать?
Пронзительно вскрикнув, она захлопнула дверь и бросилась прочь. Однако, теперь, когда она взглянула на палубу, по ней туда и сюда разгуливали ужасные страшилища. Они хватали несчастных людей и живьем отгрызали у них головы. Один из них, похожий на огромного, одетого в человеческие одежды крокодила с непропорционально большой головой, оглянулся на нее, раздвинул лапы, оскалился и, злорадно хихикнув, пошел в ее сторону.
***
Атэс сошел с борта Бегемота одним из последних. Обычно он скучал по своим и после рейсов старался как можно быстрее оказаться дома. Когда умерли его родители Кратис и Армиль, о чем он не помнил, так как ему было тогда чуть больше чем два года, его взяла на воспитание сестра Данеля, Арина, которая полноценно заменила Атэсу родную мать и даже вскормила его молоком, так как он попал к ней, когда ее родной дочери Фелиции было тоже всего два года. Арина все еще кормила девочку грудью, и у нее хватило молока на обоих. Именно благодаря своей сводной сестре маленький Азар получил прозвище Атэс. Почему малышка так его называла, было непонятно никому, но ему это понравилось, и чем больше он взрослел, тем больше предпочитал это имя всем остальным прозвищам и кличкам. В свою очередь он ласково называл ее Фея, потому что выговорить по-другому не мог. Так их и стали все называть, его Атэсом, а ее Феей.
Дети выросли вместе, как родные брат и сестра, и были очень привязаны друг к другу. Данель часто бывал в гостях у сестры и принимал немалое участие в их воспитании, так как муж Арины умер от лихорадки, когда детям было всего по восемь лет. Еще через два года несчастный случай унес жизнь жены Данеля, и с этого времени он стал бывать у сестры еще чаще. Потеряв свой экипаж, он сначала попробовал ходить в рейсы с другими более молодыми пиратами, но не смог прижиться в их коллективе, и в поисках заработка освоил гончарное ремесло. Вскоре он стал обеспечивать посудой весь остров и даже отправлять свои изделия на ближайший городской рынок и реализовывать их там по очень неплохой цене, приобщая к этому и маленького Атэса.
Римская власть постепенно наводила свои порядки в средиземноморье, и заниматься пиратством становилось все трудней и трудней. Поэтому некоторые островитяне так же, как и Бывалый, стали искать для себя другие средства заработка для обеспечения своей жизни. Однако Атэсу, когда он вырос, понравилась лихая пиратская жизнь. Чтобы быть на хорошем счету у других островитян и не позорить отцовское имя некогда славного атамана Кратиса, он проводил огромное количество времени между рейсами, занимаясь фехтованием и учась драться. Очень скоро он опередил своих сверстников в боевых искусствах, а через какое-то время стал считаться первым на острове, как в умении владеть всеми видами оружия, так и в рукопашном бою. Однако он на этом не остановился, а стал придумывать различные тренажеры для разработки приемов борьбы сначала с двумя и тремя, и затем и с большим количеством противников. Он учился везде, где было можно, и старался освоить любую новую технику борьбы, которая попадалась ему на пути.