Посмотрим, как она запоёт, когда узнает, что её коварные планы раскрыты и ей придётся за всё заплатить сполна.
Питер был уверен, что спеси у девчонки сразу же немного поубавится, когда он откроет ей секреты замка Гилфорд, а может и не откроет. Но увидеть лицо Ровены в тот момент, когда девчонка узнает, что он все её разговоры слышал, переполняло его.
Питер улыбнулся в предвкушении расплаты.
И пристально посмотрел в её сторону.
А Ровена тем временем наслаждалась своим хоть и маленьким, но триумфом. Глядя на Питера, она забавлялась, видя его внутреннюю борьбу.
Она мысленно спрашивала его и злорадствовала: «ну, что Питер, как? Хорошо подслушивать?» «Надеюсь ночью, мой дорогой, любимый, прекрасно выспался», мысленно проговорил она.
И в следующий миг, Питер обжёг её своим взглядом.
Он страдал, и ей вдруг стало стыдно за то, что она наговорила вечером.
Что с ней происходит? Она сама себя не узнавала.
Сердце её сжалось от тревоги.
Девушка видела боль в его глазах.
Он её любит. Она его любит.
Но почему они не могут быть вместе?
Ей вдруг захотелось расплакаться или напиться.
Питер решил смотреть в упор в её глаза и заставить отвести взгляд, но Ровена даже глазом не моргнула, это его доконало, и Питеру пришлось это сделать самому.
Борясь с желанием свернуть этой наглой девице белоснежную холеную шейку, не выдержав их последней встречи взглядов, покинул застолье.
Но прежде, чем уйти, собрал последние остатки сдержанности, обратился к ней:
Ровена, наблюдая весь вечер за тобой, убедился, что у тебя великолепное настроение это добрый знак.
В его голосе девушка уловила сарказм, но всё же продолжала улыбаться, не подавая виду, что его слова её как-то задели.
Сэр Питер, ответила она ему в тон, у меня просто прекрасное, чудесное настроение, и я вижу, вам это не очень нравится, не правда ли?
Вот только в толк не возьму, с чего бы это?
О, как сэр Питер, вы разве запамятовали, хотя при вашей-то занятости, ведь я невеста! А для любой девушки это большая честь, если ей окажет внимание такой высокородный и высокочтимый господин, как сэр Гилфорд. А вот вам смена комнат, как я вижу, не пошла на пользу.
Ровена не вытерпела и всё же уколола его, но больше решила не упоминать про комнату, иначе он может догадаться о том, что о его подслушиваниях Ровене всё известно.
Питер после этих слов пристально уставился на неё.
Он насторожился.
Ровена это сразу заметила и поспешила загладить свою оплошность.
Похоже, вы плохо выспались. У вас такой измученный вид. На новом месте всегда плохо спится. Не правда ли, это отлично знаю по себе. Или вас что-то ещё тревожит? Могу только предположить, неужели боитесь уступить в схватке сэру Джеральду? сыпала вопросы Ровена.
Питер изобразил на своем лице удивление и, переняв её язвительный тон, ответил в том же духе.
А я-то думал, леди Ровена, что вам будет приятно, если Джеральд выиграет.
Конечно, сэр Питер. А каково было бы ваше желание? Что мне посоветуете, выбрать сэра Гилфорда или сера Джеральда?
Да для вас выбор без сомнения ясен. Я бы на вашем месте выбрал помоложе.
Вот если бы вы отстаивали своё право называться моим женихом, то мне было бы затруднительно решить, кого из вас двоих предпочесть в мужья. Поединок в этом случае был бы весьма кстати. Тогда выбор был бы за победителем. Да, да, наверное, так и пришлось бы поступить, сделав вид, что серьёзно задумалась, Ровена повторилась. Ну что ж, пусть будет так: кто из вас двоих победит, тот и будет для меня более приятен.
Хотя Питер подозревал, что девчонка намеренно его дразнит, но не сдержался и тон его прозвучал с угрозой.
Она явно хотела вывести его из себя.
Да неужели, леди Ровена?
Да, именно так, сэр Питер! А как же иначе?
Девушка улыбнулась ему ослепительной улыбкой, открыв его взору белоснежные зубы, проигнорировав его угрозу.
У Питера дух захватило, как он ни старался остаться равнодушным к ней, у него ничего не вышло.
Одна её ослепительная улыбка, и лёд, сковавший его сердце, сразу таял, теперь прекрасно понимал, что чувствуют мужчины, которые теряют голову из-за женщин.
Молодой человек все же постарался взять себя в руки.
Не хватало ему ещё здесь растелиться перед ней камышовым прикроватным ковриком для ножек милой леди.
Хотя желание стоять около неё и смотреть ей в глаза было нестерпимым, несмотря на то, что он мог оказаться посмешищем в глазах остальных. Более того для многих уже не секрет, как он страдает и томится по ней.