Во-вторых, каков источник «своего мнения»? Если это не результат собственных мыслей или анализа/интерпретации мыслей чужих, а взято откуда-то в готовом виде, то и тут никакого своего мнения у человека нет: просто усвоил чужое и выдал как своё.
И, в-третьих, своё мнение всегда сталкивается с противодействием будь то прямое или косвенное подавление, обструкция, либо же высмеивание или агрессивный игнор. Оттого мало кто вообще дерзает иметь своё мнение.
Крылья
У нас в деревне жил мужик-алкаш с характерной в таких случаях и непримечательной судьбой: в молодости уехал в город (это ещё в советские времена было), потом там у него что-то не заладилось и вернулся (уже в 90-х) к бабке-матери на шею пить и доживать свой век. И так бы и дожил непримечательно, если бы кто-то вдруг не подарил ему старый ушастый «Запорожец». И всё человека как подменили. Пить перестал и обрёл смысл жизни: машина. Машина же подкачала день ездит, неделю чинит, так в итоге бросил её и опять запил. И тогда уж дожил свой век как предписано.
Так вот и у каждого человека: нам всем не хватает своего «Запорожца», чтобы преобразиться, обрести стимул и крылья. Это и есть то самое чудо, которое мы все подсознательно ждём от Жизни.
P. S. Вот этого чуда я всем и желаю, и пусть это будет не «Запорожец» даже, а целый «Мерседес», главное, чтобы он был на ходу!
Ограниченное сознание
Большинство людей вовсе не ищет что-то новое, выходящее за пределы собственного мировоззрения и представления обо всём (каким бы узким оно ни было), что-то их обучающее, а склонно находить и отмечать то, что так или иначе подтверждает их ранее приобретённые знания, взгляды и симпатии, что-то подтверждающее их правоту. Иными словами, это стратегия не развития, а охранения. Это стратегия ограниченного сознания, которому не хочется утруждать себя всем, что способно нарушить в существующем сознании пусть и ущербную (в глубине души это понятно каждому), но хорошо упорядоченную систему. Это и есть та самая мера, которою индивидуум меряет весь мир и которой отмеряется ему: или расширяешь себя до широты мира, или сужаешь весь мир до себя.
Старый эгрегор
Когда, например, футбольная команда проигрывает, то все её преданные, ментально с нею тесно связанные, фанаты страдают, ощущая поражение своей команды как личное поражение. Так работает любой эгрегор. Его боль это боль всех его адептов. Если не хочешь страдать вместе с ним то разорви канал, который тебя с ним связывает.
Сейчас близится именно такое время, причём для такого эгрегора (силы), который волей или неволей касается каждого.
Старое почти закончилось. Прямо сейчас, словно первый предрассветный луч, приходит новое время, в котором сила, доминировавшая на этой части планеты Земля последние пару десятков лет, потеряет свою власть и, «яко тает воск от лица огня», принуждена будет сойти со сцены бытия та же самая толпа, рукоплескавшая её коронации, будет рукоплескать её казни, а сегодняшние воспеватели будут лить на неё самую жуткую грязь (грязь не значит неправда, грязь значит грязь).
При крушении этой силы пострадают все, кто ментально и идеологически с нею связан. Поэтому, чтобы это падение не стало лично фатальным, надо заранее уйти от неё.
Политическая борьба
Раз в две недели, с наступлением ковидной эпохи, я хожу за своими грошами в издательство.
Сегодня шёл и случайно подслушал часть разговора попавшихся мне навстречу бабушек. Разговор был явно политического характера. Одна в духе «кто, если не Путин?» спросила другую с некоторым удивлением в голосе: «Ты что, хочешь, чтобы был Навальный?» А другая ей ответила очень спокойно: «Ну и пусть. Когда одно и то же, тоже нехорошо». Первая молча согласилась.
Их «полемика» была столь умилительна, что я подумал: «Господи, сделай так, чтобы политическая борьба в нашей стране стала похожей на разговор этих бабушек. От этого всем станет легче».
Религия это болезнь
Многие из моих старых друзей и знакомых помнят меня православным, а иные только таким и запомнили, потому что другим не знали и не знают. Потому что огромную часть своей сознательной жизни, с 12 до 35, я так или иначе провёл в православии. Некоторые, узнав, что я больше не православный, с недоумением спрашивают: а что случилось? Отвечаю: ничего не случилось, я просто захотел счастья жить и быть счастливым. И вот тогда я осознал, что вот эту огромную часть моей жизни, с 12 до 35, мной манипулировали, внушая, что я должен в этой самой жизни страдать. И главным манипулятором была именно православная церковь. (Просьба к православным, которые, возможно, будут это читать: пожалуйста, не надо говорить, что я не понял православие, как раз наоборот, я ушёл из православия, потому что хорошо его понял.)