Где-то, наверное, в той стороне.
Рядом стоящий мужчина, услышав название Первомайская улица, вмешался в разговор:
А, это, наверное, вон туда, в сторону Восточного шоссе. Ты перейди на другую сторону улицы, и сядь на автобус, он назвал номер, и поедешь дальше. Там водитель тебе подскажет, где твоя Первомайская улица.
Теперь мне было известно уже и направление, и номер автобуса. Дело шло на лад. Я забыл о промокших ногах и брюках. Настроение улучшилось.
Вскоре подошёл и долгожданный автобуса, в который я влез без труда.
Во всех автобусах, на которых я ехал, было очень тепло. Так что я особо и не промёрз, несмотря на то, что сильно промок.
Уже смеркалось, потому что уже была середина ноября, и день был очень короткий. Было около пяти часов вечера, а мне до сих пор было непонятно куда же мне надо всё-таки ехать.
Автобус ехал по очищенным улицам и, проехав все жилые дома, выехал в какое-то заснеженное широкое поле. Проехав его и повернув направо, он оказался у высоких стен какой-то крепости с колючей проволокой.
Так это же, наверное, тюрьма, пронзила меня мысль.
Скорее всего, так оно и было.
После тюрьмы автобус ещё немного попетлял между домов и вновь выехал в поле.
Я уже не на шутку обеспокоился. Не хватало мне ещё одного путешествия по снегам Сероглазки. Там то, хоть светло было, а тут темень только редкие фонари на столбах освещали наезженную дорогу.
Не выдержал обуревавших меня сомнений, я подошёл к водителю автобуса:
Вы мне не подскажете, когда мне надо будет выходить на Первомайской улице?
Водитель был занят преодолением неровностей на дороге, но доброжелательно ответил:
Да, да, да, да. Вот сейчас немного проедем, и будет тебе твоя Первомайская улица.
Я даже обрадовался, что моё путешествие заканчивается:
Хорошо, спасибо, только и вырвалось у меня.
Автобус подошёл к плохо освещенной остановке, на которой выглядывал только засыпанный снегом покошенный навес.
Вот твоя остановка, водитель указал мне на него и переспросил: А какой дом тебе там нужен?
Да мне дом два нужен, я пытался вглядеться в темноту.
Водитель усмехнулся:
А тут их всего два. Вон тот, который большой, по-моему, и есть второй дом.
Он показал назад от остановки на крышу дома, которая едва виднелся из-за сугробов, наваленных вдоль дороги.
Я поблагодарил водителя, вышел из автобуса и, волоча чемоданище побрел по узкой тропинке, проложенной кем-то вдоль сугробов к указанному дому.
Точно, это был дом номер два двухэтажный, желтый, с мощными стенами. Он утопал со всех сторон в снегу, только к двум подъездам были проложены узенькие тропинки.
По одной из них я вошёл в подъезд, с трудом приоткрыв тяжелую дверь и, найдя номер нужной квартиры, которая оказалась на первом этаже, надавил на кнопку звонка. Звонок, конечно же, не работал и пришлось стучать.
Как только я постучал, то через несколько секунд дверь открылась, и на пороге появилась упитанная женщина пожилого возраста, примерно лет далеко за пятьдесят, как и описывал мне её мой тесть.
Я представился:
Я Алексей Макаров. А вы Мария Филипповна?
Она, всплеснув руками и чуть ли не заголосила:
Да, да, я Филипповна. Ждём мы тебя, ждём, а тебя всё нет и нет. Куда ты мог подеваться? Уже сердце всё изболелось. Тут уже три часа всё на столе стоит. Остыло, поди уже всё. Давай, быстро проходи, раздевайся и будем садиться за стол. Все тебя уже заждались. Где же тебя носило? Самолет-то вон, когда уже прилетел, суетилась она вокруг меня, помогая перетащить чемодан и раздеться.
Увидев мои занесенные снегом ноги, она достала веник:
На тебе веник и снег с себя стряхни, указав на коридор.
Выйдя на улицу, я смёл с себя снег и вернулся в квартиру.
Филипповна оказалась упитанной женщиной, одетой в торжественное платье и кутающейся в душегрейку из чёрно-бурой лисы.
На лице у неё было столько добродушия, а в голосе теплоты, что я сразу же забыл о перенесенных тяготах сегодняшнего дня.
Филипповна, увидев мои промокшие ноги, сразу же засуетилась и куда-то скрылась. Через минуту она вышла в коридор с ворохом одежды.
Вот тебе брюки, носки, свитер и тапки. Иди в эту комнату, она указала на дверь рядом, там ты будешь жить, добавив при этом, и переодевайся там. Мокрые вещи развесь по батареям.
Я прошёл в указанную комнату, занёс туда чемодан и начал переодеваться. Моя одежда, и в самом деле, была вся мокрая, так что одежда, выданная мне Филипповной, как раз и пригодились.